Авторитарные государства, которые хотят показать миру свой человеческий облик, часто подвержены странному заблуждению. Они думают, что особо большое количество голосов, поданных «за», является свидетельством особо широкой демократии. В Чечне, по официальным данным, за новую конституцию проголосовало более 95 процентов избирателей. Документ фиксирует, что Чечня является «неотъемлемой частью Российской Федерации», и предоставляет кавказской республике ограниченную автономию.
В представлении президента России Владимира Путина чеченцы, таким образом, приняли решение «демократическим путем» и избрали для себя мир. Для всей остальной планеты ясно, что голосование было не демократическим, и что вопрос о мире не стоял. В своем решении чеченцы были свободны, примерно, в той же мере, что и невеста, руки которой просят под дулом пистолета. Оценивать результаты референдума следует не по масштабам возможных фальсификаций, а по извращенности российского военного господства в Чечне. Республику охраняют 80 000 военнослужащих, и заменить их не в состоянии никакая конституция. Действенным считается то, что считалось таковым еще до войны, начатой Путиным: Москва может удержать Чечню в составе Российской Федерации только с помощью максимального применения военной силы.
Поэтому вопрос о мире на референдуме вообще не выносился на голосование. Не исчезнут с улиц Грозного ни российские солдаты, ни чеченские боевики в горах. Будут продолжаться издевательства и убийства. Так будет продолжаться до тех пор, пока президент Путин верит в то, что войну на Кавказе можно объявить законченной с помощью пропагандистского трюка. Он уже не раз пытался делать это, объявляя о российской победе. Более тяжелым последствием, чем обман международного сообщества, является связанный с этим самообман. Российское руководство до тех пор говорит о том, что проблема на юге решена, пока не уверует в это само.
За более чем три года Путину не удалось положить конец конфликту в Чечне с помощью военной силы. Но у него все же, в отличие от людей в Чечне, есть выбор: он может там продолжать отдавать приоритет военным и называть кровавый статус-кво миром или же он может переступить через себя и вступить с врагом в переговоры о поисках пути к настоящему миру. Только тогда был бы смысл в проведении референдума как части честного мирного процесса, в рамках которого чеченцы могли бы свободно выбирать между двумя различными вариантами. Но до этого момента люди в воюющей республике будут оставаться жертвами потемкинского мира, они будут по-прежнему оставаться в жерновах между жестокой военной властью и готовым к террору фронтом боевиков.
В иракском конфликте Москва стоит на стороне партии, выступающей за мир. Она ни в коем случае не хочет сделать войну задним числом путем голосования в Совете безопасности ООН легитимной. Но вот чеченскую войну Путин хочет сделать легитимной путем голосования ее жертв. План слишком коварен, чтобы он удался.
