О российском президенте можно говорить что угодно, но только не то, будто он не использует шанс вновь укрепить позиции и влияние России в мировой политике. Москва не смогла сдержать расширение НАТО на восток - и Путин использовал это обстоятельство, чтобы превратить Россию в почти что члена альянса. Когда мир пошел за Америкой на борьбу против терроризма, стал добровольцем и Путин, тем самым, он заставил окончательно смолкнуть и без того нешумную критику Запада по поводу его войны в Чечне. И в иракском кризисе российский президент удерживал открытыми все варианты сколько мог. Сначала он назвал военную кампанию против Багдада ошибкой, после того, как Вашингтон попал под «дружественный огонь» своих союзников. Дело в том, что отчуждение в западном союзе открывает России возможности, которые с ее точки зрения могли бы оказаться полезными для российско-американских отношений.
Президент, избранный таковым в связи со своим обещанием снова сделать свою страну великой, был бы сумасшедшим, если бы отказался от германо-французского предложения войти в союз трех, направленный против Америки. Североатлантический договор, который не мог подорвать Советский Союз, сам проложил путь, ведущий к его роспуску. Это тот момент, когда Россия снова войдет в игру в качестве европейской державы. Кто знает, как поведет себя Германия в связи с разочарованием злыми американцами.
Из-за Берлина, давно списанного Вашингтоном со счетов, кризисов больше не предвидится. Путин, однако, должен внимательно следить за тем, чтобы не слишком сильно обременять отношения с Вашингтоном из-за войны в Ираке. России необходимы хорошие политические и экономические отношения с Америкой, чтобы справиться с задачами по реформированию страны, которые ей еще предстоит решать. Триумфальной победы Америки Россия, которая преследует свои собственные интересы не только на Ближнем Востоке, конечно, не желает, как не желает и поражения Вашингтона: кто тогда будет останавливать Саддама Хусейна (Saddam Hussein) и тех, для кого он стал бы примером? Иными словами, Москва напоминает американцам и на словах и на деле, что она не обязана облегчать «сверхдержаве» жизнь, и что у всякой войны есть своя цена, которую не заложишь ни в какой бюджет: цена политическая.
