Вашингтон, 31 марта 2003 года. Я не поднялся выше капрала, но не нужно быть военным гением, чтобы при наличии полного господства в воздухе придумать стратегию войны: разгромить бронетанковые силы противника и его пехоту прежде, чем начинать крупную наземную наступательную операцию. В прошлой войне в Персидском заливе этого удалось достичь за месяц активных воздушных бомбардировок, а в нынешней будет достаточно и пары недель, чтобы снова "резко сократить" боевые возможности иракской армии.
Ниже следует чертова дюжина моих скоропалительных суждений о войне:
1. Лучшая ставка: начать наступление несколькими днями раньше, поставив на то, чтобы выиграть все сразу. Наши воздушные бомбардировки с целью уничтожения Саддама (Saddam) и его банды, быть может, не привели к успеху, но было бы большой ошибкой не нанести удар, воспользовавшись наводкой какого-нибудь законсервированного агента.
2. Крупнейшая дипломатическая ошибка: доверие к новому исламскому правительству Турции. Это неоправданное доверие лишило нас возможности с самого начала начать операцию по взятию противника "в клещи" и выхолостило фактор устрашения из стратегии "стремительного завоевания превосходства".
3. Наилучшее свидетельство слабости Саддама: его ставка на бомбистов-самоубийц для достижения "побед" в средствах массовой информации (СМИ). Самоуничтожение отдельных личностей может терроризировать гражданское население, а может и не терроризировать, но это не такое оружие, которое способно нанести решительные боевые потери могущественной армии или заставить ее трепетать от страха. (Однако ставка на бомбистов-самоубийц ярко доказывает связь Багдада с террористами.)
4. Наиболее ошеломляющая неожиданность: степень, до какой шииты в южных городах запуганы агентами гестапо под руководством сына Саддама, Удея. Однако когда Басра падет, яростная месть со стороны местных шиитов, быть может, пошлет сигнал восстания их единоверцам, которые составляют треть населения Багдада.
5. Наиболее эффективное переосмысление давнишнего жаргона представителей левого крыла политического спектра: министр обороны США Рамсфелд (Rumsfeld) назвал полувоенные формирования Удея "эскадронами смерти".
6. Самое глубокомысленное заявление военного руководителя: генерал Томми Фрэнкс (Tommy Franks), отвечая на критику в связи с "паузой" в наземной наступательной операции, сказал: "Мы достаточно сильны, чтобы иметь возможность проявлять терпение".
7. Наиболее запоздалое откровение Пентагона: Россия, при враждебном попустительстве Сирии давно уже тайно поставляет режиму Саддама современное оружие и военную технику. Кто в течение года замалчивал эти изобличающие данные и с какой целью? И по-прежнему ли Центральное разведывательное управление (ЦРУ) США ничего не знает о поставках из Китая в Ирак через Сирию ключевого компонента ракетного топлива, соглашение о которых было заключено при посредничестве Франции?
8. Наиболее необъяснимый просчет нашей разведки и непонятная слабость нашей авиации: неспособность обнаружить и уничтожить телевизионные средства пропаганды Саддама.
9. Самая крупная на сегодняшний день победа коалиционных сил: мгновенный захват южных нефтяных полей прежде, чем Саддам успел их поджечь. Этот получивший недостаточную оценку тактический триумф ускорит послевоенное восстановление Ирака на год, по меньшей мере.
10. Самая серьезная ошибка, ставшая результатом вмешательства ЦРУ в военное планирование: опасаясь обидеть турок, мы не вооружили 70000 свободных курдских повстанцев ("пешмерга") в Северном Ираке. Теперь с запозданием мы оказываем курдам авиационную поддержку, наносим в их интересах удары ракетами и направляем к ним бойцов специальных подразделений ("коммандо"), чтобы вышибить из опорных пунктов террористов "Ансар аль-Ислам"(Anzar al-Islam) и "Аль-Каида" (al-Kaeda). Но более хорошее планирование позволило бы нам иметь на северном фланге хорошо обученные местные силы.
11. Самый лучший комментатор военной обстановки: генерал Томми Фрэнкс не такой шоумен, каким в прошлой войне был помпезный Норман Шварцкопф (Norman Schwarzkopf), но его старающийся держаться в тени заместитель, генерал-лейтенант Джон Абизаид (John Abizaid), является секретным информационным оружием Фрэнкса. Поскольку г-н Абизаид бегло говорит по-арабски, почему бы ему не провести спокойную пресс-конференцию с возмущенными арабскими журналистами?
12. Самый вдохновляющий пример журнализма: "прикомандирование" репортера к воинской части является гарантией почти полной открытости, при которой американцы имеют возможность пристально наблюдать за местным конфликтом, однако величайшим военным корреспондентом нынешнего поколения является человек, который не прикомандирован ни к какому воинскому формированию. Это Джон Бернс (John Burns) из газеты "The Times", который мужественно посылает свои очень точные и проницательные сообщения из Багдада и заставляет меня гордиться тем, что я с ним печатаюсь в одной и той же газете. (Среди телеведущих, которые известны менее многочисленной аудитории, наиболее организованными считаются Джон Зайгенталер/John Seigenthaler из MSNBC, Паула Зан/Paula Zahn из CNN и Тони Сноу/Tony Snow из "Fox".)
13. Самые большие загадки войны: какие рассказы о безрассудно-смелых подвигах участников специальных операций еще ждут случая быть обнародованными? Кто в тумане мирной обстановки отдаст дань уважения иракцам в Багдаде, которые наводили авиацию союзников на военные объекты, чтобы спасти мирных жителей? Узнаем ли мы из первых рук о последних днях Саддама в его гитлеровском бункере? Какие ученые, которых уничтожили, чтобы они не смогли указать дорогу к смертоносным бактериям и отравляющим веществам (ОВ), смогли оставить после себя инкриминирующие документы? Где находятся секретные файлы саддамовской тайной полиции "Мухабарат" (Mukhabarat), в которых подробно расписаны коррумпированные сделки с западными, азиатскими и региональными политическими руководителями и бизнесменами - и связи с мировыми террористическими сетями?
Это все скоропалительные выводы. Обдуманные заключения будут после безоговорочной капитуляции.
