Москва, 5 апреля 2003 года. Было время, когда Франция выступала против Соединенных Штатов внутри трансатлантического альянса, а Россия - снаружи. Следствием недавней ссоры из-за Ирака, кажется, стало то, что эти страны чуть ли не поменялись местами. Хотя как Россия, так и Франция резко осудили возглавляемую Соединенными Штатами войну против Ирака и намекнули на то, что готовы использовать свое право вето в Совете Безопасности (СБ) Организации Объединенных Наций (ООН), именно активное лоббирование Парижем членов СБ спровоцировало против него гнев Вашингтона больше, чем против Москвы.
Однако перспектива долгосрочного стратегического российско-французского альянса - в противовес кратковременному тактическому объединению России с Францией или с любой другой выступающей против этой войны страной "старой" Европы, которая таким образом становится в оппозицию к Соединенным Штатам - представляется менее вероятной.
Не приходится сомневаться в том, что отношения между Россией и Францией заметно улучшились. В период "сосуществования" президента Франции Жака Ширака (Jacques Chirac) с социалистическим правительством Лионеля Жоспэна (Lionel Jospin) сильная позиция Франции по вопросу нарушения прав человека в Чечне обуславливала прохладные отношения с Россией.
После того как в прошлом году в результате выборов образовалось правительство правоцентристского большинства, г-н Ширак, не теряя времени, установил с президентом России Владимиром Путиным новые отношения. Они развились настолько, что в феврале нынешнего года привели к государственному визиту г-на Путина в Париж и Бордо, кульминационным пунктом которого стало присоединение г-на Путина к французской оппозиции войне в Ираке.
Обе страны исповедуют близкие взгляды на эту войну. Имея давние связи и приняв решение возродить торговлю с режимом Саддама Хусейна (Saddam Hussein) после войны в Персидском заливе 1991 года, они обнаружили, что новая война угрожает их интересам. В силу этого обе страны заинтересованы в том, чтобы как можно скорее передать контроль над конфликтом - и послевоенное восстановление Ирака - в руки ООН и тем самым защитить свои интересы.
В более философском плане, как защитники идеи многополярного мира, пытающиеся противиться растущей гегемонии Соединенных Штатов и не желающие американского военного или экономического могущества, они активно защищают применение международного права в межгосударственных отношениях. Потенциально имеется общее желание попридержать тягу к атлантицизму среди кандидатов на вступление в Европейский Союз (ЕС) в Восточной Европе.
Однако любая широкая оппозиция Соединенным Штатам или шансы на установление значительно более глубоких взаимоотношений между Францией и Россией вызывают более серьезные сомнения.
Как заметил на этой неделе г-н Путин, Россия и Соединенные Штаты остаются крупнейшими в мире ядерными державами. В этом году объем их торговли составит около 10 млрд. долл. США. Они совместно заинтересованы в борьбе против терроризма.
Политики в общем случае избегают вбивать клин между западными странами, а в отношении Франции существуют конкретные подозрения. Один российский внешнеполитический советник заявляет, что даже в момент, когда усиливалась оппозиция Соединенным Штатам в СБ ООН по вопросу (несостоявшегося) голосования второй резолюции, существовали опасения, что Франция может загнать Россию в угол, заявив о своем отказе от права вето. Ни одна из этих двух стран не хотела применять право вето в одиночку.
На пути сближения между этими двумя странами по-прежнему стоят многие трудноразрешимые вопросы. Франция - для которой характерен сильный протекционизм в газовом секторе, равно как и в сельском хозяйстве - возможно, остается одним из самых влиятельных оппонентов ослабления жесткой переговорной позиции ЕС в отношении приема России в члены Всемирной торговой организации (ВТО).
Она также скептически относится к претензиям Москвы на более значимую политическую роль в ЕС. "Вопросы наших двусторонних отношений стоят совершенно особняком, - сказал один высокопоставленный российский дипломат. - Я не вижу, чтобы наша общая позиция по Ираку облегчила нам взаимопонимание по другим вопросам. У нас множество затруднений в отношениях с ЕС".
Расхождения внутри ЕС в отношении к войне в Ираке только лишь подчеркнули давнишние жалобы России на то, что невозможно вести в Брюсселем простые переговоры. Двусторонние отношения все еще значат очень много. Но отношения с Францией - всего лишь один случай из множества.
Ведь, в конце концов, тот факт, что сам г-н Путин длительное время работал в Восточной Германии как шпион и бегло говорит по-немецки, а в последние 3 года устанавливает тесные личные отношения (с немцами - прим. пер.), может указывать на более высокую вероятность укрепления связей скорее с Берлином, нежели с Францией.
