Тот, кто опаздывает, наказывает самого себя. Этот урок из немецкой истории подходит и для Европейского союза (ЕС). Спустя четырнадцать лет после падения Берлинской стены и полгода после саммита НАТО по вопросу своего расширения, ЕС открывается, наконец-то и Востоку.
Старый континент с приемом десяти новых членов больше не будет поделен на части. Однако подписание договоров о вступлении в ЕС в Афинах, отнюдь, не было тем радостным праздником, которого бы заслуживали поляки, чехи и латыши. Расширение слишком запоздало и происходит некстати. Война в Ираке расколола Европу именно в тот момент, когда Восток и Запад объединяются в ЕС.
Впрочем, было бы неправильно видеть в новом расколе ошибку, допущенную при родах расширенного Союза. За верный курс в мировой политике борются не только немцы, поляки, французы и британцы. В политических окопах оказываются и Тони Блэр (Tony Blair) и Джордж Буш (George Bush), Колин Пауэлл (Colin Powell) и Дональд Рамсфелд (Donald Rumsfeld). Окопы пролегают не между «новой» и «старой» Европой, а между «голубями» и «ястребами», в том числе и в первую очередь в США. Раскол в Европе кажется столь глубоким потому, что он открыт взору всех. Напротив, борьба за власть в Вашингтоне происходит за закрытыми дверями.
Настоящая проблема ЕС заключается не в том, что он борется за свои отношения с Америкой. Это можно было предсказать: кто захочет ставить в вину прежним вынужденным членам восточного блока то, что они заглядывают на Запад слишком далеко? Настоящей проблемой в большей мере является то, что ЕС отложил спор по этому вопросу, как и по многим другим, в долгий ящик. ЕС отстал в решении не только вопросов внешней и оборонной политики, Европа перешла к обороне и в сфере торговли, сельского хозяйства, политики в области энергетики. ЕС отстает и в решении проблем экономической политики. Заставляют ждать себя структурные реформы, о проведении которых достигнута договоренность, Европейский центральный банк (EZB) откладывает снижение процентных ставок.
Но больше всего запаздывают институциональные реформы. Десять новых членов вынуждены въезжать в безнадежно старый дом, расшатанный в своем основании. Историческое расширение серьезно затрудняется дебатами мелочного характера. Даже достижению очевидных компромиссов, как их сформулировали Германия и Франция, грозит опасность утонуть в длительных спорах по поводу президента ЕС, выборов Комиссии ЕС или будущей конституции. Конвент, который, собственно, должен был бы предлагать решения для этих проблем, сам превратился в проблему.
И все же расширению Союза и углублению сотрудничества нет альтернативы. Единение Европы - удачная модель, его методы прагматичного, дружеского сближения находят подражателей по всему миру. Впрочем, позднее рождение единой Европы это не милость, а груз, с которым необходимо быстро справиться. США после падения Берлинской стены и событий 11-го сентября не тянули и непреклонно шли вперед. Европа обязана выйти из состояния оцепенения, взять темп, если она не желает оказаться в невыгодном положении.
