Г-н Шлезингер в прошлом был министром обороны, директором Центрального разведывательного управления и министром энергетики США
17 апреля 2003 года. Теперь, когда процесс создания новой системы распределения (товаров и услуг - прим. пер.) в Ираке пошел быстрее, а остающиеся очаги (вооруженного) сопротивления постепенно подавляются, пришло время поразмыслить над более глубинной стратегической значимостью второй войны в Персидском заливе.
Несомненно, Саддам Хусейн (Saddam Hussein) с его мегаломанией и уверенностью в собственном выживании оказал нам критически важную услугу в тактическом плане. Его пренебрежительное отношение к резолюциям Организации Объединенных Наций (ООН), вероятное наличие у него оружия массового поражения, которое он прячет, общая поддержка им терроризма, укрывание у себя известных террористов, его постоянные атаки на боевую авиацию Соединенных Штатов и Великобритании, патрулирующую запретные для полетов иракской авиации зоны, а также нарушение им духа, если не буквы соглашения о прекращении огня от 1991 года - все это обеспечило более чем достаточные оправдания для ультиматума и последующего вторжения в Ирак союзных сил.
Однако стратегическая значимость событий в Ираке на более длительную перспективу превосходит саму эту трехнедельную войну. Исход этой войны изменит стратегическую - и психологическую - карту Ближнего Востока.
Эта война самым драматичным образом подчеркнула следующие реалии:
1) Соединенные Штаты - очень могущественная держава.
2) Никому не рекомендуется вызывать гнев этой державы путем нападения на нее, многократных провокаций или путем оказания поддержки терроризму.
3) Тот, кто делает это регулярно, скорее всего, заплатит за это. Теперь значительно меньше будут верить проповедям Усамы бен Ладена (Osama bin Laden), заявляющего об американской слабости и той легкости, с которой может быть разрушена ее уязвимая экономика и т.д., и т.п.
Многие утверждают, что более сильная самокритика или лучшее понимание корней терроризма магическим образом рассеяли бы ту враждебность, которую демонстрирует значительная часть арабского мира. Это мнение нашло отражение в широко распространившихся демонстрациях протеста, когда мы ответили на нападения 11 сентября своей акцией в Афганистане; во всеобщей симпатии, а также в некоторой прямой поддержке бен Ладена; в ликовании в связи с самими нападениями 11 сентября; в постоянных антиамериканских завываниях в арабских средствах массовой информации (СМИ); а также в устойчивом потоке критики от арабских правительств (пусть даже эта критика в некоторых случаях предназначалась для внутреннего потребления).
И вот теперь все это переменилось. Быстрое прекращение сопротивления, которое, по мнению многих, должно было стать длительным и упорным, изменило тональность арабского мира. Завывания в СМИ продолжаются, но они теперь стали совершенно иными: как долго останутся в Ираке американцы? Удастся ли им построить (заразную) демократию? Станут ли они оказывать давление на соседние страны? Кто будет следующим? Смятение и стыд в регионе в связи с тем, что арабы не сумели воевать лучше, заметно контрастируют с радостью иракцев, что Саддама, наконец, не стало.
Заметно сократилось прежнее бахвальство. "Катастроф", о которых трубили многие, не случилось. Не произошло "взрыва" на Ближнем Востоке, как не было и широко распространенных волнений, немедленным результатом которых должно было стать падение правительств. Не велось продолжительных боевых действий в городах. Не было тяжелых потерь. Не применялось химическое и биологическое оружие (которого у Саддама, надо думать, и не было). Вместо этого мы стали свидетелями ошеломительной демонстрации военной мощи.
Возможно, я питаю чрезмерные надежды, но даже американские СМИ могут извлечь урок-другой. Многое из того, что появлялось в сообщениях прессы, было дезинформацией, если не чистой неправдой. Писали о том, что коалиционные силы "увязли в трясине", несут "значительные потери", что группировка войск на Ближневосточном театре недостаточна, а их тыловые коммуникации слишком растянуты и подвержены ненужному риску. Временные неудачи - или якобы имевшие место неудачи - раздувались так, что они заслоняли общий ход сражения.
Разумеется, европейские СМИ - с их смесью пророчеств конца света и злорадства по поводу страданий других - были еще хуже. И, конечно же, все те же люди, кто говорил, что нападение без дополнительной резолюции ООН станет концом ООН, теперь отчаянно пытаются подновить и восстановить роль и доверие к ООН - и, как они надеются, ее способность выступать в качестве инструмента сдерживания американской мощи. В общем и целом, это может научить нас быть более скептическими в отношении европейской мудрости и европейской "утонченности". По большому счету, европейская утонченность оказалась попросту европейской софистикой.
