«Народ принял конституцию и верит в то, что будет лучше, однако ситуация стала еще хуже. Люди спрашивают нас, почему мы их не защищаем, если они граждане России, но мы не знаем, что им отвечать», - говорит Рудник Дудаев, руководитель чеченского Совета безопасности в Грозном. С той поры, как месяц назад большинство чеченцев проголосовало, якобы, за то, чтобы остаться в составе России, ничего не изменилось: по ночам «эскадроны смерти» из спецназа и отрядов российской милиции особого назначения забирают мужчин, после чего те зачастую бесследно исчезают.
Со времени референдума, говорит Дудаев, российские люди в форме похитили десятки чеченцев. «С начала года незаконно арестованы и похищены 215 человек, из них 46 - после референдума», - сообщил на прошлой неделе в Грозном Дудаев. Президент Путин в телевизионном обращении перед референдумом сказал, что нужно добиться, чтобы ни один житель Чечни больше не боялся, «когда ночью стучатся в его дверь». В воскресенье поступило сообщение о похищении еще двух человек.
В общей сложности за две чеченские войны люди в погонах похитили более тысячи человек, сотни находятся в массовых захоронениях. Кремль называет эти данные преувеличением, особенно когда они попадают в западную прессу. Так, уполномоченный по правам человека в Чечне Абдул-Хаким Султыгов недавно возмущался по поводу «деструктивных сил», искажающих информацию. В массовых захоронениях, по его словам, найдено не 2 800 трупов, как сообщала одна французская газета, а, согласно докладу МЧС от февраля 2002 года, только 1 590.
Однако отпираться от преступлений подразделений российской армии и милиции становится все труднее. Поскольку данные чеченских органов власти подтверждают, что русские в Чечне систематически похищают людей, пытают их и убивают. Иногда они могут продать их родственникам, нередко их находят мертвыми или же они пропадают навсегда. Прокурор Чеченской республики Кравченко сообщал недавно в своем докладе, что со времени начала войны в октябре 1999 года было похищено 1 663 гражданина Чечни, что в этой связи возбуждено 1 178 уголовных дел. Только в прошлом году прокуратура возбудила 565 уголовных дел по фактам похищения 738 человек.
Примерно 300 уголовных дел из 565, заведенных в прошлом году, связаны с тем, что к похищениям были причастны российские военнослужащие или милиционеры. Раскрываются такие преступления, и дело доводится до вынесения приговора виновным лишь в редких случаях. Этому препятствуют российские военные, у которых есть своя собственная прокуратура. Для гражданских прокуроров, например, закрыт доступ в военные учреждения. Распоряжения Генеральной прокуратуры из Москвы и армейского руководства об аресте подозреваемых лиц просто игнорируются, говорит руководитель Совета безопасности Дудаев. Поскольку чеченская милиция не может нести патрульную службу с наступлением в 21 час комендантского часа, российские подразделения беспрепятственно арестовывают людей, сказали недавно корреспонденту нашей газеты чеченские милиционеры из Грозного.
Немецкий депутат от СДПГ Рудольф Биндиг (Rudolf Bindig), который неоднократно посещал Чечню по поручению Парламентской ассамблеи Совета Европы, несколько недель назад призвал создать трибунал по расследованию преступлений в отношении гражданского населения в Чечне, чтобы привлечь виновных, как из числа чеченских сепаратистов, так и российских военнослужащих. Россия отреагировала с возмущением и пригрозила прекратить с Советом Европы сотрудничество.
Тех, кто незаконно уводит по ночам чеченцев и убивает их, всегда поддерживают так называемый «спецназ», например, военная разведка ГРУ, в также Министерство внутренних дел. Один из таких преступников, «высокопоставленный чин из разведки», дал недавно анонимное интервью газете «Известия». Двадцать процентов убийств в Чечне приходится на счет вооруженных сепаратистов, «50 процентов уничтожаем мы», сказал он. Убивать ночью под покровом ночи, «самый эффективный способ ведения войны». Беззаконие можно побороть только беззаконием. «Иногда при этом погибают невинные люди. Чеченцы сейчас борются за власть, и тоже поливают друг друга грязью. Когда мы потом узнаем правду, уже поздно, что-либо изменить. Человека уже больше нет в живых», - говорит мужчина, рассказывавший о том, как он в первый раз убил выстрелом сзади молодого чеченца, который перед этим должен был выкопать для себя могилу. «Он все равно был приговорен к смерти. Мы не могли оставить свидетеля: он видел нас».
