"taz": Господин Бофингер (Bofinger), европейцы, что бывает редко, между собой разобщены, под угрозой Стабилизационный пакт, - а евро все растет и растет. Как может сочетаться одно с другим?
Бофингер: Курс евро растет, поскольку это в данном случае представляет собой тенденцию. Единственно, что можно сказать об обменном курсе с уверенностью, так это то, что он, обретая тенденцию двигаться в ту или иную сторону, сохраняет ее продолжительное время.
"taz": А как возникает подобная тенденция?
Бофингер: Это получается, как с посетителями пивной. Несколько человек начинают ходить в определенную пивную, а потом в нее приходит все больше людей. Если посещение ее становится все более дорогим, то в какой-то момент равновесие нарушается, и одну пивную меняют на другую.
"taz": Если это отнести к ситуации на бирже, то получается, что брокеры мало доверяют своим собственным оценкам и несутся вслед за остальными?
Бофингер: Нет, для биржевых брокеров просто-напросто было бы неправильно полагаться на свои собственные способности делать выводы. Это просто неверно! Например, будучи торговцем вином, я тоже покупаю не то вино, которое больше всего нравится мне, а то, которое, как я предполагаю, будет через несколько лет больше всего им нравиться. Тогда, в частности, я смогу продать его дороже.
"taz": То есть, сила евро является чисто умозрительной, и на ней лежит отпечаток ожиданий?
Бофингер: Только! Посмотрите, как заблуждались профессиональные эксперты: на этапе девальвации они думали, что вскоре последует ревальвация. Когда пришло время ревальвации, они недооценили ревальвацию. Как ошибались многие банки! Эти структуры, загребающие большие деньги. Спрашивается, где компетентность? Еще в 1999 году можно было видеть, что пузырь лопнет, но банки со всего маху врезались в стену.
"taz": Если вспоминать, то два с половиной года назад у евро был самый низкий курс┘
Бофингер: ┘ в то время евро имел тенденцию к девальвации. Если говорить точно, то она проявилась с апреля 1995 года, с того времени для доллара стала характерной тенденция к ревальвации, и эта тенденция имела продолжение. Евро унаследовал тенденцию к девальвации от национальной валюты некоторых стран. Разумеется, она была подкреплена психологическими факторами, таким, например, что евро был для всех незнакомой валютой.
"taz": Тогда что же стало причиной изменения тенденции?
Бофингер: Европейский центральный банк (EZB) прибег к интервенции. В ноябре 2000 года была достигнута низшая отметка, ниже которой курс евро больше никогда не опускался.
"taz": Но интервенция EZB, ставшая причиной изменения тенденции, была предпринята более двух лет назад. Теперь, видимо, существуют какие-то иные ожидания, заставляющие вкладчиков отдавать в настоящее время предпочтение евро?
Бофингер: Я думаю, что важную роль сыграло введение в 2002 году наличного евро. Люди неожиданно получили возможность пощупать евро, они увидели, что он действительно существует.
"taz": Высокооплачиваемые эксперты обосновывают ревальвацию евро тем, что перспективы экономического роста в среднесрочном плане в Европе лучше, чем в США.
Бофингер: Я так не думаю. Повышение курса евро для нас невыгодно. Если Европейский центральный банк не снизит процентные ставки, это тоже невыгодно. И, к сожалению, фискальная политика у нас не столь прагматична, как в США. Там дают по-настоящему полный газ, там раздают налоговые бонусы, делают другое. Положение дел в экономике США, в частности, нестабильное, зато она развивается намного динамичнее.
"taz": Несмотря на это, давайте еще раз вернемся к аргументам, которые тогда приводились в качестве объяснений слабости евро: необходимо строго придерживаться Стабилизационного пакта, говорилось┘
Бофингер: ┘ все это был один лишь вздор! Когда появляется какая-то тенденция, то возникает явление, которое в психологии называют типовой ситуацией. Это когда селективное восприятие заставляет нас обращать внимание именно на те факторы, которые находятся в созвучии с тенденцией.
"taz": Какие факторы существуют, например, в данный момент?
Бофингер: Сейчас к нашему представлению о сильном евро подходит, что у США существует огромный дефицит торгового баланса.
"taz": Но у американцев большой дефицит торгового баланса ведь уже не первый год
Бофингер: Но это не отвечало существовавшим представлениям, когда в голове у экспертов, аналитиков, торговцев валютой была картина, рисующая доллар сильным, а евро слабым.
"taz": То есть, такие показатели фундаментального характера не играют совсем никакой роли?
Бофингер: И, правда, трудно понять, когда видишь, сколько усилий тратят люди, чтобы дать фундаментальное объяснение курсу евро. Но это касается и диаметрально противоположной вещи: 2000 год был для Европы самым удачным в экономическом плане. И несмотря на это евро переживал тенденцию спада. Для изменения курса необходимо придерживаться следующего: чем меньше думаешь о показателях фундаментального характера, тем надежнее себя чувствуешь.
"taz": Получается, что евростабилизационный пакт не имеет никакого значения? Он базируется на фундаментальных показателях и был принят в качестве опоры для евро.
Бофингер: Это и без того была не лучшая идея увязывать Стабилизационный пакт с евро и его обменным курсом. Первоначально он должен был не допустить, прежде всего, инфляции. Но теперь оказывается, что у стран с самым большим дефицитом самый низкий уровень инфляции. Логика Стабилизационного пакта поставлена с ног на голову.
"taz": Как это получилось?
Бофингер: Творцы пакта думали, что причиной инфляции является государственный дефицит. Но это неверно. Это относится только к странам с большим абсолютным дефицитом. Взаимосвязь имеет обратный характер: у стран со слабой экономикой большой дефицит и низкий уровень инфляции. О Стабилизационном пакте пока что можно забыть.
"taz": Больше никакой трехпроцентных рамок, никакого плана по снижению задолженности?
Бофингер: Нет, ведь нет никакой причины сокращать долги. В период, когда падает курс акций, а банки чувствуют все большую неуверенность, нам необходимо несколько надежных возможностей для помещения денежных средств. Если государственные долги на нуле, то Вы можете вкладывать свои деньги только в акции предприятий - "Telekom" и другие. Мы должны быть рады, что государство своими долгами - то есть, государственными займами - предоставляет нам надежную форму помещения денег.
"taz": И что же делать?
Бофингер: Необходимо следить за тем, чтобы в каждой стране соблюдался баланс денежной и фискальной политики. Проблема заключается в том, что в странах со слабым спросом, таких, как Германия, самый низкий уровень инфляции и самые большие реальные процентные ставки. Наоборот, у ирландцев, например, высокий уровень инфляции и низкие процентные ставки. То есть, в Валютном союзе существует тенденция к упрочению. Этого можно добиться только с помощью денежной политики, имеющей обратный характер. Иными словами, государство не должно в условиях кризиса заниматься еще и экономией средств. Проблема заключается в том, что EZB всегда стремился проводить усредненную политику. Это когда нужно измерить среднюю температуру по Европе, и нам говорят - 25 градусов, при этом в Хельсинки - только 12 градусов, а в Неаполе - 32.
"taz": А трехпроцентная планка? Выбросить окончательно за борт?
Бофингер: Я бы сохранил ее в качестве ориентировочной маржи, так как это приводит к тому, что общая задолженность в процентном выражении к общей продукции, произведенной экономикой, увеличивается незначительно.
"taz": Но ведь можно было бы сказать: вместо «лишь трех процентов новых задолженностей» опустите их на полпроцента или что-то еще. Это лучше учитывает ситуацию с экономическим развитием.
Бофингер: А зачем вообще уменьшать объем новой задолженности? В данный момент мы переживаем громадное падение спроса. В этих условиях мы собираемся вызвать еще и дефицит - это неправильно!. Зачем нам нужен сбалансированный бюджет?
