Самым важным в воскресном номере "New York Times" были список представителей высшего света и снимки новобрачных - молодых, многообещающих людей, которые сыграли в игру, принятую в обществе. Иными словами, прекрасно, когда попадаешь в эту колонку, и особенно хорошо, когда это случается во время свадьбы года. Одним словом, женился Руди Джулиани (Rudy Giuliani), его преемник бургомистр Майкл Блумберг (Michael Bloomberg) выступал в роли работника ЗАГСа. Был здесь и Генри Киссинджер (Henry Kissinger).
Больше о самом важном общественном событии прошедших выходных в Нью-Йорке сказать нечего, кроме того, что на невесте была диадема, а Киссинджер накануне вечером находился, удивительным образом, в Берлине и, тем не менее, появился на бракосочетании своевременно. Ведь, Киссинджер сделал их всех счастливыми. Его присутствие и шутка относительно гортанного уродования как франкского, так и американского языков привели в восторг несколько сот гостей на званом вечере в берлинском атриуме. А в Нью-Йорке икона, подобная Джулиани, не осмеливается без него (и легенды бейсбола Йоги Берра - Jogi Berra) приступать к церемонии бракосочетания.
В нынешний вторник этот Генри Киссинджер сам окажется в центре внимания - надо сказать, даже в большей мере, чем обычно. Именно сегодня ему исполняется 80, что вызывает как в Берлине, так и в Нью-Йорке разговоры о здоровье и собранности. В разговорах на эту тему повинен только один человек, сам Генри Киссинджер, так как является, пожалуй, самым профессиональным советником в американской истории со времен второй мировой войны. Поскольку он, как никто другой, мог разговаривать, используя намеки, двусмысленности, недоговоренности, однако всегда обнаруживая за всеми неясностями острый ум и жесткую волю.
Чего только о нем не писали, но многое оставалось и не совсем известным: родился в Фюрте под Нюрнбергом, в 1938 году бежал вместе с родителями от национал-социалистов, в 1943 году стал гражданином США. Работа на фабрике по производству помазков для бритья, потом Гарвард, Гарвард, Гарвард. Прекрасный аналитик, общеизвестный сторонник реальной политики, берущей начало со времен Меттерниха (Metternich), Бисмарка (Bismark) и Co., зацикленный на властных противовесах. Поэтому с молодым Бушем (Bush) ему тяжело: слишком много морали и слишком мало противовесов.
Затем менее академическая часть биографии при президентах Никсоне (Nixon) и Форде (Ford): советник по национальной безопасности и государственный секретарь, восемь лет в эпицентре внешней политики США, человек, переживший Уотергейт, - пожалуй, самый тяжелый внутриполитический кризис в стране. Одно только это характеризует его как настоящего мастера политического дела.
В 1977 году Киссинджер ушел из администрации и занялся другим делом. Никто не смог лучше коммерциализировать свою политическую ауру, чем оракул с Парк-авеню, располагающий единственной в мире своего рода сетью контактов и получающий не маленькие суммы от промышленников и политиков. Киссинджер был вынужден пожертвовать этой сетью, когда президент Буш решил назначить его председателем «Комиссии по расследованию событий 11-го сентября». Обвинения критиков: опасность переплетения частных и государственных интересов. Киссинджер увидел западню и отказался. Конгресс захотел познакомиться ни много, ни мало со списком его клиентов.
Нет, открытость это не его профессия. Киссинджер - человек закулисных договоренностей. Сенсационная поездка в Китай, челночная дипломатия на Ближнем Востоке, переговоры во Вьетнаме, переговоры по ракетным вооружениям с Москвой - все это маленькие и большие кризисы периода горячей фазы «холодной войны». Архивы открываются лишь спустя много лет, сам Киссинджер наложил на свои собственные документы эмбарго на срок пяти лет после своей смерти.
Но пьедестал памятника уже подвергается сильным ударам. Чили и Альенде (Allende), убийство генерала Шнайдера (Schneider), тайные бомбардировки Лаоса и Камбоджи, сознательно остановленный мирный процесс по Вьетнаму. Во Франции и в Чили Киссинджера просят дать показания, число противников велико, они говорят о военных преступлении и заказных убийствах. Большинство из них не доказано, но в деле, связанном с Чили, существуют, если сформулировать юридически точно, основания для подозрений. Недавно в Миннеаполисе демонстранты обвиняли его в геноциде. Между тем, инстинкт реального политика подскажет Киссинджеру, что приговор будет выносить история.
