Президент США Джордж Буш (George Bush), встречавшийся вчера ранним утром в Санкт-Петербурге со своим российским коллегой Владимиром Путиным, прибыл в «северную столицу» России еще накануне. Он дал согласие составить вместе с другими главами государств фон для больших юбилейных торжеств по случаю 300-летия города и остановился на ночь в фешенебельном петербургском отеле «Астория». Позднее, на вечернем приеме по случаю торжества в Петергофе, Буш неожиданно подошел к канцлеру Германии Герхарду Шредеру (Gerhard Schroeder), подал ему руку и спросил, как у того дела. Шредер ответил - «прекрасно». Теперь аналитики гадают, означает ли это окончание периода длительного похолодания в отношениях или нет. Свидетельством нормальных отношений это, конечно, не назовешь.
В Эвиане, где Буш после российско-американской встречи участвовал в саммите «Восьмерки», его, напротив, ничто не удерживает, сегодня во второй половине дня он уже летит дальше. Это свидетельство того, что он все еще сердится на французского президента Жака Ширака (Jacques Chirac) из-за последовательного неприятия со стороны последнего войны в Ираке.
Вчера он пытался преодолеть разногласия в споре вокруг Ирака с Путиным, который братался, что касается иракского вопроса, с Шираком и Шредером. Оба президента демонстрировали единую точку зрения, что разногласия относительно войны против Ирака не нанесли ущерба российско-американской дружбе. «Этот опыт делает наши отношения еще прочнее, а не слабее», - сказал Буш.
Разногласия по поводу Ирана не стали камнем преткновения во время встречи, чего опасались до ее начала. Москва, не один год убеждавшая в том, что в ее сотрудничестве с Тегераном нет никакого риска, думает теперь иначе. Всего за несколько дней до встречи в верхах с Бушем российский заместитель министра иностранных дел Георгий Мамедов не исключил, что существуют кое-какие невыясненные вопросы. «У нас обоих есть серьезные опасения», - сказал Буш в Санкт-Петербурге. В российской иранской политике намечается поворот.
Это, возможно, тоже способствовало тому, что Буш и Путин говорили в примирительном ключе и пытались забыть прежние разногласия. При этом бросалось в глаза, что обычно самоуверенный глава Кремля демонстрировал в присутствии Буша подобострастие и показывал смирение с ролью младшего партнера. Ни разу не прозвучало слово Европа.
При этом оно буквально витало в воздухе, так как за день до этого в Санкт-Петербурге в связи с 11-й встречей в верхах ЕС-Россия впервые собрались все 15 полноценных членов Европейского союза и представители 10 государств, которые вступят в Содружество в мае 2004 года. В заявлении, которое накануне встречи интенсивно обсуждалось, все ее участники заверили друг друга в желании добиваться стратегического партнерства между Россией и Европейским союзом и уверяли в необходимости безвизовой «Европы без разделительных линий».
И ни единого слова об этом на следующий день в разговоре с Бушем. Москва в связи с тем, что владеет ядерным оружием и несмотря на тесные экономические отношения с ЕС - после расширения Союза его доля во внешней торговле России составит более 50 процентов, - чувствует себя игроком из другой лиги. Только в этой лиге ведут разговоры о стратегическом разоружении, обмениваются, как это было вчера, грамотами по поводу недавно ратифицированного договора о сокращении ядерных наступательных потенциалов. Это был, конечно, всего лишь жест, но президент Буш, который ни в коей мере не считает Россию ровней своей стране, учитывает обидчивость Москвы. Он сделал вид, что платит монетой, номинал которой исчислялся «признанием» и «уважением».
Он учтиво похвалил российскую сторону за поддержку при принятии последней резолюции ООН по Ираку и заверил Путина, что тоже хотел бы, чтобы ООН взяла на себя «ведущую роль» в восстановлении страны. Но, что касается остающихся долгов и сохранения в силе заключенных договоров, Москва, по его словам, должна вести переговоры с новым иракским руководством сама.
Достойное внимания изменение позиции Москвы было достигнуто в области стратегической противоракетной обороны, даже если об этом уже давно известно. Россия и США договорились разрабатывать совместные проекты для создания общей системы. Тем самым Путин продемонстрировал понимание реальности и воспользовался шансом, чтобы стать участником сделки и получить выгоду в виде ожидающейся технологической помощи.
