25 июня 2003 года. Вчера начался официальный визит российского президента Владимира Путина в Великобританию. Этому случаю приличествует пышная церемония с демонстрацией полного набора королевских регалий. Но в данном случае у принимающей стороны имеются дополнительно геополитическая и коммерческая причины быть особенно внимательной к высокому гостю, чтобы подправить англо-российские отношения, которые были омрачены разногласиями из-за войны в Ираке.
Можно говорить о том, что у Тони Блэра (Tony Blair) и Владимира Путина много общего. Обоих считают президентами своих стран, хотя только один из них носит этот титул. Оба более или менее контролируют свои парламенты. Ни одному из них, за исключением редких случаев, не оказывают серьезной оппозиции их правительства. Обоих частенько называют реформаторами - но также и сторонниками интервенции и помешанными на контроле.
Это сравнение, разумеется, является в некоторой степени лукавством. Несмотря на весь тот прогресс, которого добилась Россия в последнее десятилетие, никто не мог бы сравнивать путинскую Россию с британской демократией. Не следовало бы забывать о причинах этого в момент, когда российского лидера снова торжественно встречают в западной стране, стремящейся проявить свое дружелюбие, укрепить коммерческие и политические связи и поощрить Россию на ее пути к подлинной демократии.
В сегодняшней России не так сильно, как в ельцинские времена, ощущение, что страна неуверенно шагает от одного кризиса к другому. В правительстве стало больше профессионализма, а некоторые достижения на фронте экономической политики - включая более стабильный рубль, улучшение положения дел в сфере корпоративного управления и введение 2 года назад 13-процентного "плоского" подоходного налога для физических лиц, в результате чего государственная казна второй год подряд собирает больше денег.
Однако ничто из вышеназванного не способствует распахиванию дверей в Россию для иностранных инвесторов. Дело в том, что зарубежные стратегические инвесторы (в отличие от более гибких портфельных инвесторов) очень хорошо понимают, чего до сих пор нет в России - надежного главенства закона, прозрачного правительства, эффективной правоохранительной системы и дружественной среды налогообложения и регулирования. Кроме того, имеется причиняющее беспокойство ощущение, что, при всех тех хвастливых заявлениях относительно стабильности и всех тех аплодисментах, которые устраивают г-ну Путину западные лидеры, российская демократия при нынешнем президенте в действительности размывается.
Признаки скованной цепями демократии увидеть нетрудно: самоцензура в средствах массовой информации (СМИ), отсутствие независимых и либеральных телевизионных каналов, слабые оппозиционные партии, нереформированные вооруженные силы, все более могущественные службы безопасности и, что не самое малозначительное, жестокое подавление гражданского общества в конституционной республике, конца которому не видно. Но хуже всех вышеназванных проблем тенденция Кремля отрицать их, а когда он все же признает существование проблемы (как, например, в случае с реформированием армии) - его огорчающая неспособность справиться с данной проблемой.
В понедельник специальный представитель президента по Южному административному округу России Виктор Казанцев заявил делегатам Европейского банка реконструкции и развития, чтобы те не волновались за Чечню. "Чеченская война, считай, окончена - она скорее виртуальна, чем реальна", - сказал он. Однако еженедельные списки потерь и повседневные страдания чеченцев свидетельствуют об обратном. Премьер-министр Блэр обещал парламенту, что поставит вопрос о Чечне на встрече с российским президентом. Но он быстренько добавил, что модная нынче ссылка на борьбу с терроризмом по сути кодифицирует мягкое отношение к чеченскому вопросу, к которому г-н Путин по справедливости очень чувствителен.
Другим признаком отрицания проблем является то, что г-н Путин продолжает терпеть "царя прессы" Михаила Лесина, являющегося воплощением ползучих нападок на свободы прессы. Г-н Лесин приобрел известность как первый в России магнат рекламного бизнеса. Основанная им компания "Видео Интернэшнл" является фактическим монополистом на рынке рекламных объявлений в российских СМИ. Г-н Лесин сыграл одну из ключевых ролей в переизбрании Бориса Ельцина в 1996 году, а сегодня является путинским опричником в СМИ - что в большинстве случаев связано с туманными предостережениями в адрес несогласных журналистов.
Важной новостью накануне визита г-на Путина в Великобританию стало закрытие телевизионного канала ТВС якобы в связи с финансовыми причинами. Кремль устами г-на Лесина информирует, что у него нет никаких претензий к свободной и энергичной прессе, пока журналисты ведут себя ответственно. К сожалению, кремлевское определение безответственного журнализма является довольно обширным.
Едва ли вышеозначенные вопросы станут предметом длительных острых обсуждений на встречах г-на Путина с британскими официальными лицами, которые будут сфокусированы по большей части на устранении разногласий из-за Ирака и на отвечающей взаимным интересам деятельности.
Когда президента Путина спросили, чего он добивался, когда публично поддразнивал г-на Блэра в связи с тем, что в Ираке не оказалось оружия массового поражения (ОМП), у президента был готов ответ: "Мы лишь продемонстрировали, что существует расхождение во мнениях по ряду вопросов. Но мы в действительности согласились по главным параметрам возможного будущего решения по Ираку. Это было исключительно важно┘ те позиции, по которым мы пришли к общему знаменателю во время визита в Москву британского премьер-министра, заложили основу для резолюции по Ираку Совета Безопасности (СБ) Организации Объединенных Наций (ООН), благодаря которой значительная часть этих проблем была возвращена на платформу ООН".
Пышные церемонии и учтивые разговоры помогают также маскировать политические разногласия, отдаляющие Россию от Великобритании и Соединенных Штатов: от восстановления Ирака (Россия, быть может, готова простить некоторую часть иракского долга, но хочет контрактов, контрактов, контрактов) до Ближнего Востока [Ясера Арафата (Yasser Arafat) следует вернуть за стол переговоров] и вплоть до Ирана (муллы не стремятся к обладанию ядерным оружием).
Это все чудесно до определенной точки. Попытки избежать острых обсуждений, возможно, делают государственный визит более приятным. Но Россия никогда не станет надежным политическим или деловым партнером, если в ней не укрепится демократия.
