Автор материала Ольга Крыштановская - руководитель отдела исследования элит Института социологии Российской академии наук.
Бывший российский президент Борис Ельцин так часто менял кадры, что чиновники из правительства были вынуждены находиться в постоянной готовности к своему увольнению. Его преемник президент Владимир Путин с учетом своей принадлежности к разведке за три года основательно обновил российскую элиту почти незаметно. В коридорах власти толпятся преимущественно люди из разведки, с военным или милицейским прошлым. Напротив, законодательные органы были заняты на всех уровнях предпринимателями. Если кадры, действительно, определяют все, то будущее России как демократической страны может быть поставлено под вопрос.
Не секрет, кому Путин доверяет в первую очередь тем, с кем он вместе работал в органах разведки, и своим людям из Санкт-Петербурга. Однако в какой мере российские органы власти служат интересам военных, можно разобраться лишь при детальном рассмотрении вопроса. Среди сотрудников аппарата представителей Путина в семи вновь созданных президентских округах многие посты молниеносно заняли военные (до 70 процентов всего персонала). Федеральные органы власти в регионах получили к тому же усиление в лице так называемых президентских инспекторов. Если раньше руководители местных подразделений ФСБ, а также Министерства внутренних дел, Налоговой полиции и Прокуратуры де-факто были подчинены местным губернаторам, то теперь контроль над ними осуществляют непосредственно эмиссары президента. Все это стоило региональным элитам утраты значительной части своей власти.
Но и на региональном уровне произошли существенные изменения. Количество лиц с военным прошлым, бывших сотрудников служб безопасности с приходом к власти Путина увеличилось более чем в два раза. Еще несколько лет назад факт наличия какого-то отношения к органам безопасности был для стремящегося к карьерному росту подрастающего поколения политиков, скорее, помехой. Последние три года среди кандидатов на пост губернатора считается в духе времени иметь за плечами работу в военной сфере или даже в разведке. Это воспринимается как свидетельство того, что кандидат может рассчитывать на поддержку Кремля.
За последнее время все больше людей с военным прошлым или из разведки работает даже в Министерстве экономики. Только среди заместителей министров их 35 процентов. В большинстве своем они являются выходцами из различных подразделений спецслужбы ФСБ. Однако эти люди, будучи офицерами запаса, продолжают сохранять свой статус. Это означает, что человек переходит в распоряжение другого органа, сохраняя при этом свой оклад, который он получал в ФСБ, и прежние привилегии. Он подотчетен не только своему министру, но и ФСБ. Наибольшее количество заместителей министров с военным прошлым сосредоточено в министерствах экономического развития и торговли, науки, промышленности и технологий, в министерствах связи, а также печати и в Министерстве юстиции.
Что еще бросается в глаза, так это большое число протеже из большого бизнеса, люди оттуда занимают влиятельные позиции (их число выросло в семь раз). Этот процесс начался еще при Ельцине, он не является следствием каких-то предпочтений Путина. К естественному росту политической значимости предпринимателей привел, скорее, процесс развития в России слоя буржуазии. Новые русские образуют на всех правительственных уровнях сеть своего собственного представительства.
В принципе считается, что за три года со времени прихода Путина к власти российская элита в большей степени военизировалась, чем стала более интеллектуальной. Она теснее, чем прежде, связана с миром бизнеса. Если в начале 90-х годов стратегическое ядро элит состояло в основном из экономистов, то при Путине верх при планировании развития страны взяли военные и сотрудники служб безопасности. В результате этого изменились государственные приоритеты: вопросы безопасности, военной реформы и геополитического места России в мире стали намного важнее.
Опасность милитаризации органов власти заключается в появлении закрытости, основанной на корпоративном духе, который присущ офицерам из органов безопасности. Тесная взаимосвязь между влиятельными агентами, свои собственные информационные каналы, методы обработки людей - все это предполагает наличие способностей, которые в особой мере присущи офицерам из разведки. Они образуют особую касту, в которой каждый взаимно дополняет в работе друг друга. Такой вид режима очень стабилен, особенно если он усиливается патриотической идеологией, и лишь с целью некоторого декоративного оформления дополняется экономическими идеями либерального толка.
Набирая людей из числа военных и сотрудников спецслужб и пополняя ими политическую элиту, российский президент и люди из его окружения оказывают влияние на характер реформ в России. Военная среда по своей сути авторитарна, демократический стиль правления для нее чужд. Если бы речь шла о паре генералов, ставших политиками, серьезной причины говорить об опасности для общества не было бы. Но в данном случае речь идет об их мощном притоке во все сферы и на все уровни правительства. Количество, согласно известному диалектическому закону, превращается в качество. То есть, характерный для военных и разведывательных структур авторитарный стиль руководства может однажды стать единым для всей страны.
Правда, путинская когорта из военных и разведчиков прошла школу демократизации. Многие из них работали раньше в частных компаниях или за границей. Их глубоко укоренившееся авторитарное мышление претерпело модернизацию и трансформацию. Желанию контролировать все и вся ставят рамки закон, нормы жизни по западным стандартам, а также страх перед негативной реакцией международного сообщества. Однако избавить путинскую военнократию от склонности к контролю невозможно. Этот контроль в некоторых случаях маскируется: путем проникновения эмиссаров Кремля в регионы, путем оказания влияния на результаты выборов, манипуляции общественным мнением при создании институтов гражданского общества, а также путем проникновения агентов влияния в экономику и средства массовой информации.
Поскольку в России нет реального разделения властей, и органы стремятся к восстановлению монополистической власти; поскольку контроль все более широко охватывает все области общественной жизни, а сильная политическая оппозиция отсутствует, то той немногочисленной силой, которая могла бы противостоять зарождению неоавторитаризма, являются олигархи и предприниматели. Россия предоставила крупным компаниям необычную роль, заключающуюся в осуществлении минимального контроля над правительством. Но сможет ли российский государственный корабль оставаться на демократическом курсе, находясь между военнократией и олигархами?
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
