Митинги жителей Багдада с выражением радости понятны. Известие о том, что в Мосуле погибли сыновья Саддама Хусейна (Saddam Hussein), застреленные солдатами 20-го спецотряда США, освобождает подавляющее большинство иракцев от ужаса, страха перед тем, что однажды диктатор, его палачи и весь режим могут снова вернуться и свершить кровавую месть в отношении тех, кто радовался их свержению. Свержение с пьедесталов памятников при очень незначительном стечении публики и захват дворцов диктатора имели символическое значение. Физический конец самых активных пособников диктатуры - это уже вещь конкретная и окончательная.
Но по поводу такого заключения возникли определенные сомнения. Совершенно не отвечает правилам конспирации то, что Кусей и Удей прятались в одном и том же месте, и это не совсем соответствует отношениям соперничества между ними, о чем было всегда известно. С начала войны слишком многие надежные данные соответствующих спецслужб по поводу местонахождения разыскиваемых лиц оказывались ложными, не говоря уже о гибельных последствиях для людей совершенно посторонних. Это никак не уменьшает значимость позавчерашнего известия об успехе в Мосуле, но забывать совсем о сказанном выше нельзя.
Мертвых идентифицировал бывший личный секретарь Саддама Хусейна, арестованный лишь несколько недель назад Хамид Махмуд аль-Тикрит (Hamid Mahmud al-Tikrit). Присутствие бывшего секретаря Саддама в Мосуле - почти счастливое стечение обстоятельств, благодаря которому удалось избежать лишних проблем. К тому же у человека, который в мае сам числился в розыске, было достаточно причин, чтобы нажиться на этом деле. И доносчик, который, как говорят, является близким родственником семьи Хусейна, наверняка, не без удовольствия заработал 30 миллионов евро. Вчера путем анализа зубов погибших предстояло устранить все сомнения в правильности идентификации.
Итак, можно ли предполагать, что «обезглавливающий удар» на этот раз, в отличие от ракетно-бомбовых ударов по дворцам, бункерам и рынкам в Багдаде в начале войны, действительно и принципиально изменил политическую ситуацию в Ираке? Оккупационные власти, судя по всему, исходят из этого. Они, во-первых, принимают продолжающееся сопротивление за серию ударов, организованных под непосредственным и косвенным руководством старого режима. И, во-вторых, за явление, не выходящее за рамки «суннитского треугольника». Ущербное представление.
Оппозиционные настроения выходят далеко за эти рамки. Они воспроизводятся по-новому каждодневно в результате ошибок, связанных со снабжением населения водой, электроэнергией и рабочими местами. Правящий совет, назначенный оккупационными властями, доверием у большинства населения не пользуется. А нападения на оккупационные войска и их доверенных людей, судя по всему, совершаются также лицами, которые, скорее, боялись возвращения Саддама и его режима, чем ждали этого.
Война закончилась не в тот день, когда президент Джордж Буш (George Bush) объявил о победе во время привлекшей всеобщее внимание посадки его самолета на авианосец, находившийся у западного побережья США. Она лишь приняла иные формы и начинает постепенно повторять войну во Вьетнаме. Пока еще есть различия. Не существует организованной силы в подполье и за пределами страны, которая бы имела революционную программу освобождения и решительно добивалась общественного переворота. Во Вьетнаме такая сила была до горечи убедительной, будучи чем угодно, но не освободительной силой, поскольку опиралась на общенациональное сознание и обещала социальные реформы. Ее программа воспринималась как позитивное руководство к действию. Свою политическую убедительность она потеряла значительно позднее, чем потеряли ее администрации США.
Но о какой убедительности в глазах иракцев можно говорить в отношении оккупационной власти, которая, доказав свое громадное военное превосходство, предоставляет каждодневно другое доказательство, заключающееся в том, что у нее, печальным образом, отсутствует мирная программа? Может ли она быть убедительной в мирных условиях, после того, как столь часто находила новые причины для развязывания войны и в изобилии выдвигала обвинения в нечестности, что еще следовало доказать?
Передовые отряды победоносных войск были сильно поражены гордостью и достоинством иракцев. Они к этому были не подготовлены, не подготовлены и сегодня. Они действуют высокомерно, оскорбительно, поскольку не очень-то знакомы с культурным миром иракцев. Эти наблюдения касаются не только солдат тянущих военную лямку в необычной атмосфере и без твердой надежды на скорое возвращение на родину. Они касаются также государственного руководства стран-победительниц, в большей мере США, чем Великобритании. Видеть в оккупации цивилизаторскую миссию - значит не уважать существующую цивилизацию, как бы сильно она ни была закабалена и изнасилована в условиях диктатуры Саддама.
Если исчезнет страх, что Саддам и его сыновья могут вернуться, то тогда исчезнут и препятствия в деле оказания сопротивления оккупантам. Возможность появления оппозиции, не обремененной старыми проблемами, растет. Это соответствует второму этапу войны во Вьетнаме.
