Несомненно, смерть двух сыновей станет сокрушительным ударом для Саддама Хусейна (Saddam Hussein), однако те, кто надеется, что их кончина сломает его, скорее всего будут разочарованы.
По мнению одного из ветеранов иракской оппозиции, в ближайшие дни может появиться еще одна аудиозапись, в которой Саддам скажет, что пожертвовал своими сыновьями во имя борьбы, и призовет иракцев быть готовыми к тому же.
Для Саддама Хусейна его борьба станет в том числе и кровной местью.
В любом случае, его горе должно быть безграничным. Хусейн всегда был семейным человеком. В одной из немногих шуток бывшего диктатора Ирака, речь идет о покойном Удее, который, как любил острить Саддам, с ранних лет был "активистом". Когда в 1964 году Саддам сидел в тюрьме, его жена проносила секретные сообщения от соратников Хусейна по партии "Баас" в пеленках Удея.
Позднее, когда Хусейн прокладывал себе путь к абсолютной власти, его главными помощниками были близкие родственники: его сводные братья Барзан (Barzan), Ватбан (Watban) и Сабави (Sabawi), а также его дядя и двоюродный брат. Его зять Хусейн Камел Маджид (Hussein Kamel Majid) был основной фигурой режима в 1980-х годах, как и еще один родственник, Али Хасан Аль-Маджид (Ali Hassan al Majid).
Это был типичный пример семейной власти.
Однако близость к трону, обеспеченная кровными узами, не гарантировала безопасность. Братья Хусейна, которые занимали видные посты в спецслужбах, потеряли свое влияние после смерти матери в 1982 году. Двоюродный брат занимал пост министра обороны во время ирако-иранской войны, однако вскоре после прекращения огня погиб в загадочной вертолетной катастрофе. Зять был казнен за временное бегство в Иорданию в 1995 году.
В опасных зыбучих песках дворцовой политики только сыновья Саддама были выше закона. Все остальные могли быть подвергнуты наказанию, а Удей и Кусей наслаждались полнейшей безнаказанностью. Сообщается, что однажды в 1988 году Хусейн хотел жестоко наказать Удея за убийство человека, отвечавшего за снятие пробы с еды. Однако вскоре Саддам смягчился. Сыновья были единственными людьми, которым он мог всецело доверять. И вот теперь он их потерял.
Кроме того, обстоятельства их смерти имеют зловещий смысл для Саддама, за которым ведется охота. Ведь, судя по всему, его сыновья были преданы хозяевами дома, в котором они скрывались. Роскошь, царившая на вилле, позволяет предположить, что ее хозяин хорошо жил при старом режиме. Однако это не помешало ему воспользоваться возможностью значительно увеличить свое состояние, выдав своих гостей в обмен на огромное вознаграждение.
Также стоит отметить и тот факт, что место, выбранное для укрытия двумя беглецами, с трудом можно назвать неприметным, а это позволяет предположить, что члены семьи не полностью растворились среди населения.
Абид Хамид Махмуд Тикрити (Abid Hamid Mahmud Tikriti), личный секретарь Хусейна, не смог найти более подходящего укрытия, чем одна из его многочисленных резиденций. Если мысли Хусейна текут в том же направлении, то вполне возможно, что он может быть обнаружен в ближайшем будущем.
Не менее зловещим предзнаменованием для Саддама является и салютующий треск автоматных очередей, раздавшийся в честь известия о гибели его сыновей. Он, возможно, никогда не питал иллюзий, что иракский народ любит его, однако проявление такого ликования по поводу смерти Удея и Кусея оставляет мало шансов на поддержку в деле восстановления хусейновского режима.
Тот факт, что эти автоматы завтра могут повернуться против американских оккупационных войск, послужит для Саддама слабым утешением.
Таким образом, Хусейн располагает очень небольшим выбором. Все что у него осталось - это имидж неустрашимого арабского воина, который никогда не откажется от борьбы. Сейчас, когда он потерял практически все, что у него было, в том числе и свою семью, он снова стал преследуемым беглецом, как это было в 1959 году, после провалившейся попытки убийства тогдашнего лидера Ирака.
Во время его правления история того бегства, дополненная счастливым концом, вошла в легенды, книги и фильмы.
В этот раз шансов на счастливый конец мало. Он может надеяться лишь на легенду о себе.
