В ночь на среду, во время нападения на колонну российских войск в Ингушетии, погибли пять военнослужащих. Два грузовика подорвались на мине вблизи населенного пункта Галашки, южнее столицы Ингушетии Назрань. Это уже четвертый террористический акт в отношении российских вооруженных сил на Северном Кавказе за две недели. Если добавить террористические акты, совершенные в начале месяца в Москве, то в общей сложности в результате шести террористических актов только в июле в России погибли 35 человек. Эта цифра может тревожить российское руководство и с той точки зрения, что четыре из шести террористических актов были совершены за пределами Чечни. Если считать последний террористический акт, то два - в соседних республиках: в Ингушетии и Дагестане.
Все усилия российского руководства погасить конфликт и предотвратить злоупотребления властью, очевидно, провалились. Конфликт и как следствие его - военное присутствие России в Чечне парализуют весь регион. Это сказывается, прежде всего, на российских республиках Дагестан, Ингушетия, Северная Осетия и на Ставропольском крае. Он затрагивает непосредственно также Грузию, которая граничит на севере с Чечней, и где к тому же есть два собственных конфликтных района: Абхазия и Южная Осетия.
Для всего региона Северного Кавказа действует своего рода негласное военное положение. Пассажирское и грузовое сообщение ограничено, пограничные переходы закрыты. Чтобы проследовать через них необходимо специальное разрешение. По Военно-грузинской дороге из Владикавказа в Грузию, соединявшей прежде Россию с Южным Кавказом, проехать практически невозможно. В советские времена по ней шел поток отпускников из России в Грузию, на курорты Малого Кавказа и на Черное море. Дорога находится в состоянии, достойном сожаления. По западноевропейским меркам, сравнивая с дорогой через горный перевал Бреннер в Альпах, можно было бы говорить, что ее как связующего транспортного звена с Италией больше не существует.
Иностранцам пересечение границы по грунтовым проселочным дорогам в направлении Грузии и Азербайджана принципиально запрещено. Они могут добраться до Южного Кавказа из России только воздушным транспортом. До распада Советского Союза в регионе процветал туризм. Нынешняя ситуация особенно негативно сказалась на Грузии, но и российские курорты на Северном Кавказе больше не становятся местом паломничества со времени начала чеченской войны. Горный регион Большого Кавказа и побережье Грузии, являющиеся одними из самых красивых мест в Европе, отрезаны от всякой возможности развиваться, пока продолжаются конфликты в Чечне, в Южной Осетии и в Абхазии. В Грузии немало гостиниц, где вместо летних гостей из России располагаются беженцы из Абхазии. Ситуация коснулась и юга России. Тот, кто едет вдоль северной границы Чечни через Дагестан и Ставропольский край, следуют через населенные пункты, заслужившие печальную известность взятием заложников и террористическими актами, совершенными чеченскими полевыми командирами: Буйнакск, Хасавюрт, Буденовск, Ставрополь. Там российские военнослужащие занимают позиции на каждом перекрестке, военные и милицейские блок-посты установлены на каждом пересечении дорог, между населенными пунктами, у каждого пограничного перехода. Проверка паспортов осуществляется везде и в любое время суток.
Для людей, проживающих в этом регионе, ситуация является невыносимой. К тому же в южных российских республиках Дагестан и Ингушетия, где живут преимущественно мусульмане, в вездесущей российской милиции видят скорее провокаторов, чем помощников. Традиция сопротивления находит особое проявление в Дагестане. Шамиль, легендарный предводитель во времена войн за независимость на Северном Кавказе в середине 19-го столетия, организовывал восстание против армии русских царей с территории Дагестана. Примерно сотня террористических актов за прошедшие три года, в результате которых погибли более 400 человек, является признаком того, что Дагестан может последовать примеру Чечни.
Стремление освободиться от России чувствуется в Дагестане повсеместно. Нельзя также не видеть, что при идентификации основную роль играет вероисповедание. 80 процентов населения Дагестана - мусульмане-сунниты. Столицу республики Махачкала с этого года украшает возвышающаяся над всем городом мечеть, к которой пристроена новая школа по изучению Корана.
