Потребность стран Восточной Азии в поставках нефти и газа, необходимых для поддержания их быстрого экономического роста, с каждым днем это становится все более очевидной. Вчера в Пекине встревоженные китайские чиновники анализировали невнятные заявления прибывшего в Китай с визитом российского премьер-министра Михаила Касьянова, стараясь найти хотя бы слабый намек на то, что Москва сдержит свое обещание направить нефтепровод с сибирской нефтью в Северный Китай в 2005 году.
Г-н Касьянов, осведомленный о том, что Япония тоже не прочь получать российскую нефть, но по другому трубопроводу, отказался помочь китайцам. Он говорил о "задержках", невнятно сказал о том, что Россия будет уважать свои обязательства, и согласился "продолжить изучение вопроса о строительстве нефтепровода из России в Китай".
Количество необходимых для осуществления этих проектов средств, а также интенсивность дипломатических споров в рамках странного трио с участием Китая, Японии и России показывают, насколько Восточная Азия нуждается в энергоресурсах. Нефтепровод из Ангарска в китайский город Дацин протяженностью 2500 километров потребует инвестиций в размере 2,5 миллиарда долларов США, а строительство альтернативного нефтепровода до порта Находка протяженностью 4000 километров для поставок нефти в Японию может стоить в два раза дороже.
И Япония, и Китай в настоящее время зависят от ближневосточных нефти и газа, и стремятся разнообразить источники энергоресурсов, увеличивая их импорт из России и стран Средней Азии. По оценкам Международного агентства по энергетике, к 2030 году импорт нефти Китаем может достичь 10 миллионов баррелей в день, или 83 процента от спроса. При этом в 2000 году этот показатель равнялся 1,7 миллионов баррелей в день, или 35 процентам потребностей страны. Китай начал импортировать нефть лишь в 1995 году.
Пессимисты утверждают, что растущая потребность Азии в импорте энергоресурсов, и усиливающаяся борьба за их поставки представляют угрозу для глобальной безопасности, особенно принимая во внимание, что Китай и Япония и без того находятся в напряженных отношениях.
Есть и другие признаки для беспокойства. Япония так желает приобрести права на иранскую нефть, что может поставить под угрозу свои отношения с Соединенными Штатами. Китай пытается заставить Филиппины согласиться на совместную разработку месторождений нефти и газа вокруг спорных атоллов в Южно-Китайском море. Он уже подтвердил силой свои притязания на некоторые из них и стремится добиться максимального контроля над ними, заключив сделку с одним из слабейших государств Юго-Восточной Азии.
Однако оптимисты говорят, что уязвимость Китая в этом вопросе имеет и положительную сторону. Как и зависимость страны от экспорта промышленных товаров, зависимость от импорта нефти еще крепче привяжет Китай к глобальной торговой системе и вынудит его играть более активную и ответственную роль во внешнем мире.
Потребность в нефти уже способствовала смягчению жестких идеологических контуров китайской внешней политики, подтолкнув страну к переговорам и компромиссам со своими соседями, например, с Россией. Вчера г-н Касьянов уклончиво сказал китайцам, что "будущее открыто для широкомасштабного сотрудничества в энергетической сфере". Возможно, он, в конце концов, прав.
