Нефтяного магната, одного из самых богатых людей этого мира представляешь действительно совсем не таким. А, собственно, каким? Толстая сигара, а левая рука покоится небрежно в кармане брюк - это, конечно, дурацкое клише. Но такой человек должен быть все же окружен какой-то аурой, если по залу при его появлении начинается шепот. Или, наоборот: все находящиеся рядом с ним неожиданно цепенеют в ожидании взгляда, улыбки, первого слова знаменитого гостя. По крайней мере, - так считают - этот человек должен находиться в окружении грубых телохранителей, дающих понять своими локтями, что они прокладывают путь необычному человеку.
Однако ничего подобного. Личность, появившаяся в желтом танцевальном зале отеля «Адлон», производит серое впечатление. Серое, как цвет ее костюма. Так выглядит человек, которого американский экономический журнал "Forbes" ставит на 26-ю позицию среди самых богатых людей этого мира, но, что еще важнее, - на седьмое место среди самых влиятельных боссов от экономики. Михаил Ходорковский, которому только что стукнуло 40 лет, глава четвертого на Земле по объемам добычи нефтяного концерна, и личное состояние которого оценивается двузначной миллиардной суммой (в долларах), походит несколько на личного референта Ганса-Дитриха Геншера (Hans-Ditrich Genscher), вместе с которым он и входит в зал.
Хищнический капитализм охотно называют системной переменой, проходившей в России все последние 15 лет. Иными словами, Ходорковский один из этих хищников? Один из тех, кто добился своего в условиях безжалостной действительности? Глядя на этого российского олигарха, в голову непроизвольно приходит совсем другое: «Капитал - это пугливая серна». Ходорковский, на первый взгляд, создает впечатление человеческого воплощения этой серны. Однако - осторожно, вне всякого сомнения, он лишь притворяется!
И все же Ходорковский выдерживает роль. Он робко склоняется над трибуной, будто никто не должен заметить, что ему придется сообщать о чудовищных вещах. Его компании «ЮКОС», рассказывает Ходорковский, объявлена война. Речь идет о семи возбужденных в отношении его ближайших сотрудников уголовных делах, о незаконных допросах, обысках с поддельными постановлениями суда и процессах, о которых не информируется общественность. То, что по залу отеля «Адлон» засквозило холодком, не случайно, объясняется это тихим голосом Ходорковского, лишенным всяких эмоций. И тем, что обвинения остаются анонимными. Миллиардер тщательно избегает называть ответственных за произвол: исполнительные органы власти президента Путина.
Ходорковский не боится конфронтации с государством. Он, скорее, выглядит человеком, потерявшим самообладание, что касается несправедливости или неблагодарности. В конце концов, на своем жизненном пути от кассира своей комсомольской организации до миллиардера он никогда не допускал долгов. В конце концов, говорит он, его компания покрывает своими налоговыми отчислениями пять процентов государственного бюджета России. То, что его предприятие в течение десяти лет вообще не платило никаких налогов, что в немалой степени послужило приумножению его личного состояния, об этом Ходорковский не говорит.
Но он, так или иначе, хотел бы поговорить о совершенно ином. А именно, о гражданском обществе. Отель «Адлон» на Парижской площади как будто специально создан для этого. Здесь у немецкого гражданского общества, как известно, царит постоянная суета. Крупный капитал, поучает Ходорковский к вящему удивлению аудитории, является движущей силой и защитником гражданского общества.
Следует подчеркнуть - в России. Там, по его словам, тысячу лет назад было покончено с последней формой гражданского участия в управлении. С той поры россияне всегда знали, что в противостоянии отдельной личности с государством индивидуум всегда проигрывает. Поэтому отдельный человек, по Ходорковскому, нуждается в сильном друге в лице крупного капитала.
Ходорковский говорит, что он тратит ежегодно 200 миллионов долларов на поддержку проектов в области образования, гражданских инициатив и для оказания помощи политическим партиям либерального толка. Это намного больше, чем предусматривает на цели образования российский государственный бюджет. Речь, по словам Ходорковского, идет о будущем, о наших детях и о том, о чем обычно говорят филантропы.
А в конце речи появляется впечатление, будто этот Ходорковский и действительно не хищник, который лишь притворяется. Но будьте осторожны!
