С приходом к власти Путина свобода слова в России подверглась значительным ограничениям. Управляемая юстиция при этом служит в качестве послушного инструмента, жалуется Олег Панфилов, руководитель московского Центра экстремальной журналистики. Последние изменения, внесенные в существующие законы, делают невозможным объективное освещение хода парламентских и президентских выборов
"Die Welt": В преддверии парламентских выборов свобода средств массовой информации в России оказалась существенного ограниченной. Какие из изменений в законе вы считаете особо неприемлемыми?
Панфилов: Среди прочего это запрет на публикации компрометирующих материалов о кандидатах. Это явное нарушение конституции, в которой закреплена свобода слова. С появлением этого запрета больше не существует гарантий того, что в Думу снова не попадут гангстеры. Другой момент касается механизма наказания. Если средство массовой информации неоднократно нарушает, как это посчитает Центральная избирательная комиссия, правила, то дело передается в суд. Газета после этого закрывается до времени принятия решения. С учетом неповоротливости наших судов выборы к тому моменту, когда будет принято решение, уже закончатся. Кроме того, по причинам финансового характера лишь немногие издания смогут оставаться на плаву в течение не одной недели простоя.
"Die Welt": Что в России понимают под «компрометирующими материалами»?
Панфилов: Этого никто не может объяснить. Факт то, что под это подпадают оценки, критика в адрес какого-то депутата, что может послужить поводом для приостановки издания газеты. Но ведь это очевидное нарушение 29-й статьи российской конституции, которая провозглашает свободу слова и запрет цензуры.
"Die Welt": В последнее время президент Путин неоднократно допускал, по мнению многих, непозволительное вмешательство в избирательную кампанию. Почему так беззубо отреагировали на это средства массовой информации?
Панфилов: На сегодняшний день были три случая, вступающие в противоречие с законом о выборах. Путин пожелал перед телекамерами удачи кандидату на пост губернатора Санкт-Петербурга Валентине Матвиенко. Он принимал в Кремле, что подробно освещалось по телевидению, Ахмеда Кадырова, баллотирующегося на пост президента Чечни. Кроме того, на предвыборном съезде партии «Единая Россия» он высказался в поддержку этой партии. То, что средства массовой информации стерпели это, объясняется тем, что хороших журналистов слишком мало. 80 процентов наших журналистов это все еще выходцы из советских времен. Они юридически неграмотны, многие не знакомы даже с Законом о средствах массовой информации.
"Die Welt": Какую роль при этом играет давление, оказываемое государственными органами власти?
Панфилов: Мы очень хорошо видим, как изменилась за последние три, четыре года, практически с приходом к власти Путина, ситуация. Все в большей мере для подавления свободы прессы используются органы юстиции, их можно считать какими угодно, но только не независимыми. У нас только в прошлом году было 49 случаев, когда судили журналистов, в течение первых шести месяцев этого года - 20. Это во много раз больше, чем за десять лет ельцинского периода. Уже вынесены приговоры в отношении семи журналистов. Другая форма давления - это «маски-шоу». Милиционеры в масках, с автоматами и в бронежилетах врываются в редакционные помещения, будто бы с целью захвата террористов.
"Die Welt": Почему с приходом к власти Путина ситуация ухудшилась?
Панфилов: Путин - подполковник КГБ, он не может быть демократом. Он неоднократно оказывал сильное давление на средства массовой информации. Его бюрократы следуют примеру своего начальника. Еще будучи премьером он закрыл представителям средствам массовой информации доступ в Чечню. Перед родственниками погибших во время катастрофы «Курска» он поносил телевидение, обвинив его в лживости. У него менталитет человека, являющегося выходцем из спецслужбы.
