Грозный, 13 октября 2003 года. Студент грозненского ВУЗа Тимур лежал в больнице, когда его навестил приятель. Вместе с ним пришел человек, которого Тимур раньше не видел, но о котором слышал - местный "бизнесмен" по прозвищу Эмир. Эти двое вроде бы пошутили, что им надо "пойти и кого-то прикончить", и сказали, что им нужна помощь Тимура. Так эту историю преподнес сам Тимур.
Тимур (имя изменено) признает, что был несколько наивным, однако не в обычаях молодого чеченца отказывать в просьбе о помощи или выказывать свой страх. Он пошел с ними.
Когда они подходили к жилому дому, Тимур начал задумываться над происходящим. Он спросил, что все это значит, и Эмир ему ответил: "Увидишь, я тебе покажу". Он вручил Тимуру видеокамеру и попросил подождать на площадке внизу лестничного пролета перед входом в квартиру. Его приятель и Эмир подошли к двери квартиры, а Тимур, как его просили, начал снимать. Эмир позвонил в квартиру. Тот, кто был за дверью, по-видимому, знал его и открыл дверь. Через визир камеры Тимур увидел, как Эмир выхватил пистолет с глушителем и выстрелил владельцу квартиры в голову. Тот был в милицейской форме.
Тимуру стало плохо, и он потерял сознание. Несколько минут спустя он собрался с силами и пошел домой.
На следующий день его друг и Эмир пришли к нему домой и громко постучали в дверь. Они попросили, чтобы он спрятал у себя гранату и пистолет. Тимур согласился. Несколькими минутами позже в его квартиру ворвались люди в масках (универсальный код, применяемый для описания главным образом милиционеров или российских солдат) и нашли оружие.
Тимура подставили: Эмир, арестованный коллегами милиционеров, быстро сдал Тимура как своего сообщника. Видеозапись, как утверждала милиция, была тому доказательством. Эмир за взятку купил себе свободу, а Тимур сел за решетку по обвинению в убийстве.
У него плохие перспективы: в тюрьмах организованные преступные группировки вербуют людей, платя за их освобождение, чтобы потом заставить их делать за них грязную работу.
Коррупция и убийства процветают и зачастую бывают единственной формой работы. Когда встал вопрос о том, чтобы в Чечне остаться с чистыми руками, у Тимура в действительности не было никаких шансов.
Его судьба служит предостережением тем, кто пытается объяснить продолжающуюся жестокость этого конфликта просто как "борьбу с терроризмом". Простые объяснения кажутся соблазнительными, но они обманчивы. Ученым мужам - особенно во время освещения недавних президентских "выборов" - нравилось напоминать нам, что "радикальный ислам" превращает повстанцев в террористов. Мало найдется более простых способов оправдания продолжающейся российской жестокости в этой республике, чем огульно окрестить ее частью борьбы против террористов "Аль-Каиды".
С другой стороны, было бы одинаково неправильно говорить, что окончание российской "оккупации" этой сепаратистской республики позволит воцариться миру и гармонии. Короткий период независимости Чечни в 1997 году едва ли можно назвать сияющим примером защиты прав человека.
Эта война, одна из самых долгих, грязных и жестоких на нашей планете, сегодня превратилась в запутанную борьбу за власть и деньги между многочисленными соперничающими группировками. Тысячи наемников дрейфуют из одной группировки в другую - ветераны двух войн, которые не имеют возможности заработать деньги и уважение иначе, как таская с собой автомат - и платят эту цену вместе с тысячами гражданских лиц, которые предпочли бы, чтобы их оставили в покое.
Недавние выборы и назначение человека Москвы Ахмада Кадырова новым президентом республики вместо того, чтобы прояснить, кто в действительности правит в Чечне, и провозгласить новый период стабильности, только лишь вызвали новые расколы.
Три года назад, когда официально закончилась последняя чеченская война, можно было говорить, что сторонами в этом конфликте выступали русские, лояльные России чеченцы, желавшие мира гражданские лица и чеченские повстанцы. Сегодня сторон стало примерно восемь, не считая ни к кому не примыкающих преступников вроде Эмира, причем каждая сражается за свое видение будущего этой республики.
Есть русские военнослужащие, зачастую молодые, напуганные призывники, а также кадровые офицеры, которые хотят покинуть Чечню, так как считают, что эту войну никто не может выиграть, но в ней может погибнуть множество людей.
Есть русские военнослужащие, которые наживаются на войне - офицеры или контрактники, торгующие нефтью, оружием или занимающиеся другими аферами. По возвращении в края, где нет антитеррористических операций, они лишились бы своего дохода.
Далее есть службы безопасности, например, ФСБ, которые также расколоты. Руководящая верхушка в Москве или на базе Ханкала поддерживает г-на Кадырова, видя в нем человека, способного претворить в жизнь путинский план выхода из конфликта.
На местах, как утверждают, многие подразделения ФСБ очень хотят поставить нового президента республики под контроль. Они полагают, что в будущем Чечня с г-ном Кадыровым во главе может стать столь же нестабильной, как и то сепаратистское государство, которое они стремились раздавить с самого начала.
Регулярно происходят стычки между российскими войсками и людьми г-на Кадырова. В одном таком случае подразделение ФСБ провело операцию в населенном пункте Доленский, где верные г-ну Кадырову люди удерживали жертв различных похищений, ставших подлинным бедствием в этой республики. В результате этой операции была освобождена Нина Давидович, работавшая в благотворительной организации россиянка, которую схватили за полгода до описываемых событий. Следовательно, в определенной мере г-н Кадыров уже воюет против отдельных элементов российского режима.
Затем есть чеченцы. Некоторых считают принципиальными "борцами за отделение Чечни от России", которые воюют за независимость и только за независимость. К таким, вероятно, можно причислить Аслана Масхадова, представители которого по связям с общественностью неоднократно осуждали "террористические акты против гражданских лиц", однако в последнее время добавляли, что планируют нападения на военные объекты на всей территории России.
Есть, кроме того, "независимые" кланы, например, клан, возглавляемый Маликом Сайдуллаевым, известным бизнесменом, которого власти отстранили от участия в президентской гонке. У него есть верные ему города, а также небольшая частная армия. У других известных лиц также есть верные им люди.
А затем есть г-н Кадыров, чья четырехтысячная частная армия из бывших повстанцев, милиционеров и наемников клянется ему в верности, получая денежное содержание от 3 до 400 долл. США в месяц. Его генеральный план борьбы, кажется, предусматривает заманивание в капкан возможно большего числа уставших и ослабленных повстанцев, каких только он сможет купить или убедить присоединиться к своему клану.
Москве представляется, что в будущем его господствующее положение позволит удерживать Чечню под контролем - при том условии, разумеется, что сам г-н Кадыров будет оставаться под ее контролем. Некоторые россияне полагают, что отдать ему Чечню - все равно, что передать Северную Ирландию во власть полувоенных формирований лоялистов.
Есть еще Шамиль Басаев, бывший главнокомандующий вооруженными силами в правительстве г-на Масхадова, который якобы рассорился со своим боссом после того, как в октябре 2002 года отдал приказ захватить заложников в московском театре, когда было убито более 100 человек.
Судя по его заявлениям, г-н Басаев очевидно руководствуется исключительно необходимостью создания в Чечне сепаратистского исламского государства. В настоящее время он в обычном порядке использует бомбистов-самоубийц.
Теперь о связях с "Аль-Каидой". После второй чеченской войны силы сопротивления стали испытывать острую нужду в деньгах. Если г-н Масхадов, как утверждают российские спецслужбы, получал финансирование "главным образом из европейских источников", то г-н Басаев подружился в зоне Персидского залива с теми самыми людьми, которые якобы финансировали Усаму бен Ладена (Osama Bin Laden).
Восьмого августа из-за этих своих тесных связей он был занесен в "черный список" США как террорист. Вашингтон даже заявил, что он якобы встречался с бен Ладеном в Афганистане.
Становится все труднее отрицать, что существует связь между некоторыми элементами чеченского движения сопротивления и теми самыми людьми, которые финансировали "Аль-Каиду".
Опять-таки, было бы наивно думать, что эти люди командуют войной в Чечне. Деньги из Персидского залива являются для некоторых боевиков источником финансирования их борьбы за независимость, или источником финансирования исламского джихада. Для других спонсоры из Персидского залива - это просто очередные потенциальные работодатели.
Спонсоры из Персидского залива - не что иное, как именно спонсоры. Есть в Чечне и иностранные наемники. Имеются также ваххабиты - радикальные мусульмане, учителями которых первоначально являлись люди из Саудовской Аравии.
Среди этих людей отмечается большое разнообразие верований и подходов к вопросу о том, следует ли им освобождать только Чечню или же мусульманский мир в целом. Фундаменталисты не имеют внутри себя достаточного единства, чтобы убедительно взять в свои руки повстанческое движение Чечни.
В длинном перечне сражающихся в действительности, похоже, нет никого, кому можно было бы доверить руководство страной. Более того, если бы Москва была способна завтра достичь своей цели устранения г-на Масхадова и г-на Басаева, она бы не остановила этого кровопролития. Это гарантирует ненависть, которую вызывает как среди россиян, так и среди чеченцев возвышение г-на Кадырова.
Не удивительно, что после десятилетия вторжений, ковровых воздушных бомбардировок, похищений, убийств и самоубийственных взрывов Чечня является гнездом разозленных гадюк.
Удивительно то, что Кремль думает, будто он способен поставить одну из этих змей во главе республики, обеспечить минимальную гуманитарную помощь, объявить о своем намерении вывести войска и затем назвать явившуюся результатом этих акций свалку за власть и выживание "миром".
