17 октября 2003 года. Спустя 4 года после российского журналиста Сергея Доренко, прозванного "телекиллером" за его жесткие, исключительно пристрастные репортажи, которые помогли прийти во власть Владимиру Путину, его наследие оказалось неожиданно действенным. Г-н Доренко, которого подвергли остракизму после того, как он стал выступать против г-на Путина, в 1999 году использовал средства массовой информации (СМИ) для того, чтобы наносить сокрушительные удары по политическим оппонентам г-на Путина. Однако при этом он послал властям сильный предупредительный сигнал, который едва не погубил само политическое телевидение.
Канал ОРТ, на котором он работал, был впоследствии переименован в Первый канал. Спонсор и фактический хозяин г-на Доренко, политически влиятельный олигарх Борис Березовский, находится в Лондоне в добровольном изгнании. Вместо него о своих правах на этот канал твердо заявляет российское государство, а человеком, который ему в этом помогает, является Марат Гельман, назначенный в прошлом году заместителем директора канала.
Этот владелец картинной галереи, самозваный публицист и политический консультант, сидя в своей просторной, современной квартире в центре столицы, излагает свое видение журналистики накануне парламентских выборов, которое весьма отличается от предыдущего раунда. Он предлагает отказаться от "фетиша свободы".
Журналистам следует практиковать самоцензуру в эпоху, когда "информация является оружием, родом деятельности, который помогает террористам", говорит он, доказывая, что именно журналисты повинны в негативной политической реакции на события с захватом заложников в театре на Дубровке, которая практически и обусловила появление нового законопроекта о свободе журналистики. После того как г-н Путин наложил на него вето, руководитель Первого канала Константин Эрнст создал "отраслевую комиссию" журналистов, чтобы подготовить новый добровольный кодекс поведения.
"Когда я пришел работать на телевидение, 70% наших новостных сообщений определялось агентством 'Interfax', - сказал г-н Эрнст. - У нас не было своей аналитической службы. 20% новостей выбирали сами журналисты, а 10% - менеджеры канала".
Все это, безусловно, изменилось. Сегодня на Первом канале стала редкостью новостная программа, которая не начинается с показа г-на Путина или не посвящена в основном ему. Стали менее очевидными новостные ценности в западном стиле.
Я спрашиваю г-на Гельмана о транслировавшейся на Первом канале накануне вечером программе "Время", которая начинается в 19.00. В первом сюжете был показан г-н Путин, награждавший стареющего дагестанского поэта, который никогда не был диссидентом. "Это отражает нашу ностальгию и рассчитано на молодых, старых и среднего возраста людей", - говорит г-н Гельман.
Во втором сюжете был показан Борис Грызлов, путинский близкий дружок и министр внутренних дел, а также глава прокремлевской партии "Единая Россия", во время его встреч с сотрудниками милиции в российской глубинке. "Он - хороший парень", - говорит г-н Гельман, признавая в то же время, что он довольно-таки нехаризматичен.
Объектом третьего репортажа стал Ахмад Кадыров, предпочтительный кандидат Кремля на выборах президента Чечни, которые в то время еще только готовились; его показали во время встречи со старейшинами Чечни. "Мы за него в ответе, - сказал г-н Гельман. - Возможно, у него трудный характер, но я как гражданин считаю, что Кадыров нам нужен".
Г-н Гельман не делает секрета из пропутинской ориентации своего канала. "Мы являемся государственным телеканалом, а потому лояльны и выступаем с государственных позиций. Мы охватываем своей трансляцией территорию, которая на 30% больше, чем у наших конкурентов, а потому на нас возлагается дополнительная ответственность. У Эрнста тесные отношения с Путиным. И нам приходится учитывать вкусы наших зрителей".
Г-н Гельман сообщает, что он и представители других крупных российских СМИ еженедельно встречаются с главой президентской администрации. Однако г-н Гельман не всегда счастлив от давления российских властей. Он критически отзывается о законе о выборах, который ограничивает возможности освещения кандидатов и их программ якобы с тем, чтобы помешать появлению пристрастных репортажей в стиле Доренко. "Невозможно соблюсти этот закон", - говорит он.
Одним из результатов принятого на этой неделе руководством Первого канала решения о том, что все телевизионные новостные программы должны идти в записи, является возможность редактирования сюжетов с целью исключить все, что может быть сочтено слишком острым. Предлогом для этого, как часто случается в современной России, стало уважение к закону. Но тем самым был нанесен очередной удар по подлинно демократическим дискуссиям.
