Италия на себе испытала болезненный удар когтистой лапы послевоенного Ирака. Начиненный взрывчаткой автомобиль, управляемый террористом-камикадзе, врезался в штаб-квартиру итальянских карабинеров в городе Эн-Насирия. Погибло восемнадцать итальянских солдат и тринадцать граждан Ирака. Та самая трагическая реальность, что уже затронула представительства ООН, Международного Красного Креста, полицейские участки и места базирования американских и британских солдат.
Безопасности в Ираке не существует. И не имеет значения, много или мало тех, кто готов подорвать себя во имя непонятно чего. Действительность заключается в том, что стало больше терроризма, больше сопротивления, больше хаоса и больше беспорядка, чем во времена правления диктатуры. Ирак - это настоящий ад, о котором те, что начали войну, думают, как и когда его покинуть, а вовсе не о том, как там остаться.
"America will never run" - "Америка никогда не отступит" - заявляет президент Буш (Bush), а между тем перед самым началом предвыборной президентской кампании его популярность падает все ниже и ниже. Соединенные Штаты не могут уйти из Ирака. Но они должны изменить свою стратегию, которую сам американский президент определил весьма категоричной фразой: "Мы должны закончить нашу миссию. Точка".
А какую миссию? Именно этот вопрос и разделяет на два лагеря администрацию Буша, свергнувшую Саддама (Saddam), потому что у него было оружие массового поражения, потому что он был связующим звеном международного терроризма и потому что он представлял собой угрозу миру. Ни одна из этих трех причин начала войны не была подтверждена. Не было никакого "casus belli" (лат. повод, причина для войны - прим. пер.).
Но появляющиеся ежедневно известия о совершенных в Ираке терактах обязывают пересмотреть существующие взгляды на кризисную ситуацию. "Демократические империалисты" утверждают, что необходимо направить в страну еще больше военных и создать режим, способный превратить ближневосточный регион в зеркало западного мира. Заместитель министра обороны США Пол Вулфовиц (Paul Wolfowitz), лично испытавший силу удара неприятельских ракет, настаивает на необходимости демократизации Ирака.
Дональд Рамсфелд (Donald Rumsefeld) и Дик Чейни (Dick Cheney) - так называемые "позитивные националисты" - не являются сторонниками подобного дорогостоящего плана. И Рамсфелд, и Чейни пытаются гарантировать американскую безопасность, уничтожая тех, кто в Ираке нападает на американских военных. А затем, как можно скорее покинуть страну, оставив в руках иракцев какой угодно режим правления. Так называемая "афганская альтернатива", когда после уничтожения власти талибов в стране было установлено правительство, которое не в состоянии контролировать ни полевых командиров, ни разбросанных по всей стране талибов, ни даже террористов Аль-Каиды.
Любое решение требует осторожного подхода. Опустошенное войнами, репрессиями Саддама, экономической нестабильностью, коррупцией, этническими, религиозными и племенными столкновениями общество не может быстро превратиться в демократию. Тем более, когда в стране находится более двухсот тысяч иностранных солдат.
Причины начала войны были крайне сомнительными и нелегитимными. Но послевоенная стратегия - это настоящая халтура, жертвами которой становятся десятки солдат и сами иракцы, с каждым днем теряющие надежду на восстановление своей измученной страны.
