Менее чем за три минувших года нового тысячелетия произошли эпохальные события, которые безжалостно опровергли оптимизм 90-х годов. Среди них - крушение в конце 2000 года процесса Осло, избрание Джорджа Буша и утверждение политики «вильсонизма», неудача форума антирасистской конференции в Дурбане, теракты 11-го сентября 2001 года, англо-американская война в Ираке, возникновение серьезных разногласий внутри европейского сообщества по вопросам внешней политики и, наконец, возрождение антагонизма между развитыми и развивающимися странами на форуме ВТО в Канкуне.
Итак, через три года после торжественного открытия корабль «третьего тысячелетия» терпит аварию. Особенно сильно разочарование в Европе. Некоторые здесь полагают, что стабильность в мире будет восстановлена лишь в том случае, если в ноябре 2004 года американские избиратели откажутся от переизбрания Буша на второй срок. Однако сама по себе смена хозяина Белого дома вряд ли приведет к улучшению ситуации в мире. Во времена Билла Клинтона и Мадлен Олбрайт Соединенные Штаты, признавая за собою роль супердержавы, в то же время испытывали некоторую неловкость за то, что они достигли такого уровня могущества. Тогда США прислушивались к мнению своих союзников и сотрудничали с ними в ходе операции на Балканах.
Ситуация изменилась в 2001 году, когда Пол Вулфовиц, Ричард Перл, Роберт Каган и другие неоконсерваторы способствовали проведению Вашингтоном политики, которая резко осложнила отношения США с европейскими союзниками. Эти идеологи администрации Буша начали размахивать лозунгом об «исключительной роли» США в мире, что привело в смятение не только идеалистов, веривших в торжество международного права, но и партнеров Америки по Атлантическому альянсу. Вашингтон оставил без ответа призывы последних проявить трансатлантическую солидарность.
В это же время французские власти отказались поддержать американскую войну в Ираке, начавшуюся без одобрения ООН. Париж заявил, что выступает за многополярный мир, в котором мировое сообщество должно совместно бороться против общих угроз, среди которых - исламский фундаментализм, терроризм, а также опасность распространения оружия массового поражения. Большая часть французской элиты начала выражать тревогу по поводу возникновения трещины в отношениях между США и Европой. В свою очередь, американская администрация обвинила Париж в разжигании антиамериканских настроений. Однако позже исследования социологического центра Pew Center показали, что антиамериканские настроения усиливались во всем мире, за исключением в Израиля и Кувейта.
Западные страны вправе опасаться, что и при новом хозяине Белого дома Вашингтон продолжит политику односторонних действий. США могут и далее считать своих европейских партнеров бесполезными, ибо, как заявляют идеологи администрации Буша, только «миссия определяет коалицию». Для нынешней Америки Европа не представляет угрозы, но она также не представляет для Вашингтона интереса, который существовал во времена советской угрозы. От былого союза остаются лишь воспоминания и ностальгия по поводу родственных связей. Кроме того, США поддерживают особые связи с Великобританией, подчеркивая общность англосаксонской культуры.
Можно предположить, что отныне взгляд на мир по обе стороны Атлантики уже не будет совпадать. Это не исключает сотрудничества в борьбе с терроризмом, но нынешние угрозы недостаточны для преодоления раскола в трансатлантических отношениях. Предложения воссоздать трансатлантические отношения на новой основе, скорее всего, так и останутся благими пожеланиями. Да и в позиции самих европейских стран нет единства. Внутри европейского сообщества наблюдается глубокий раскол между «старой Европой» и проамерикански настроенными странами континента.
Однако, помимо раскола в трансатлантических отношениях, налицо и другая коллизия - между Европой и остальным миром. Европейцы, как и американцы, стремятся распространять во всем мире ценности западной демократии и либеральной рыночной экономики. Они, европейцы, в не меньшей степени, чем американцы, убеждены в превосходстве своих ценностей. Однако другие страны, не являющиеся частью Европы, с недоверием относятся к намерениям Запада. В мире еще свежи воспоминания о европейской политике экспансии, которая началась с крестовых походов и продолжилась евангелизацией и колонизацией.
Конечно, объединенная мощь США и Запада является колоссальной силой. Но могут ли США и Запад завоевать доверие народов Китая, Индии, арабских и африканских стран? Конечно, движение этих народов по пути рыночной экономики может сгладить противоречия в отношениях с Западом. В конце концов, история - это кладбище поглощенных цивилизаций. Вспомним, Греция же восстановила свою самобытность после господства Оттоманской империи, а русское православие смогло возродиться после долгих десятилетий коммунизма.
Однако Запад не должен забывать, что арабский мир ждет своего реванша. Точно так же Китай и Россия мечтают о том, чтобы стать могущественными державами. Так что для ослабления противоречий между Западом и остальным миром нужно многое пересмотреть в системе международных отношений. В частности, необходимы компромиссы в иммиграционной политике, перераспределение полномочий в международных организациях, пересмотр шкалы универсальных ценностей, а также компромисс в экономических отношениях, направленный на сокращение пропасти между богатыми и бедными странами.
Итак, могут ли Запад и другие страны прийти к согласию в вопросе о правилах игры в международном сообществе? Как управлять возможными противоречиями политической геоэкологии? Эти два вопроса кажутся весьма важными. Если Запад и далее будет упиваться своим превосходством, то риск нарастания противоречий в мире будет сохраняться. В то же время Западу и США для решения глобальных задач необходимо преодолеть трансатлантические разногласия. При этом важно, чтобы мир оставался многополярным: США и Европа должны оставаться полюсами стабильности, которые будут сдерживать и уравновешивать друг друга.
* Юбер Ведрин - бывший министр иностранных дел Франции
