У политиков России проблемы со следующими выборами, с выборами на самый высший государственный пост. Соперничать с Владимиром Путиным не решается никто. Не дойдет дело и до бойкота, о котором говорили отдельные лидеры представителей расколотого гражданско-либерального отряда после плачевного поражения на выборах в Думу, когда им не удалось преодолеть пятипроцентный барьер.
Результат выборов, предстоящих 14-го марта, уже известен. Изберут Путина. Когда в мартовские иды будет объявлен результат подсчета голосов, то все сведется не к кончине Цезаря, а к бальзамированию еще подающей признаки жизни демократии. Партия Путина, заполучив в свои ряды независимых депутатов, может превзойти магическое число 300. Это означает - большинство в две трети голосов и возможность поставить своих людей во главе каждого парламентского комитета. Мешает этому только великодушие, проявляемое из тактических соображений.
Дебаты продолжатся, но их накал постепенно спадет. Решения будут приниматься за закрытыми дверями, которые Путин и его советники могут захлопнуть, если посчитают это целесообразным. С учетом большинства в Думе можно не беспокоиться, что парламентарии будут ставить палки в колеса исполнительной власти.
«Единая Россия», наследница «медведей», путинской партии образца 2000 года, выросла и теперь занята тем, чтобы облапошить силы, прежде принимавшие участие в выработке решений. Удары, нанесенные по нефтяному королю Михаилу Ходорковскому и его концерну, пришлись ко времени не только по причине предвыборной кампании, они заблаговременно указали направление, которое берет государственная власть. Помимо людей из руководства ЮКОСа Путин уже видит за решеткой других олигархов. И, разумеется, лигу самых нелюбимых возглавляет с большим отрывом олигарх, руководитель монополиста электроэнергетики - РАО «ЕЭС России».
Это имеет двоякое значение. Анатолия Чубайса ненавидят не только из-за его неизлечимой заносчивости и цен на электроэнергию. Он был одним из ответственных за политику приватизации раннего периода правления Ельцина, в результате которой появился новый класс богатеев. Некоторые из их числа, конечно, устроились в депутатских креслах партии «Единая Россия», но они - из числа славных ребят, для которых свое собственное политическое мнение имеет не такое уж большое значение. Тем же, кто пользуется своим гражданским правом на политическую деятельность и даже оказывает финансовую поддержку оппозиционным, независимым от Кремля организациям, объявлена война.
С точки зрения главы государства, это логично. Поскольку Россия зависит от экспорта своих сырьевых ресурсов на мировой рынок, за счет выручки от которого финансируются реформирование и развитие экономики, государственный аппарат очень заинтересован держать сырьевые ресурсы под своим контролем. Но частные компании представляют свои собственные интересы. Они вполне в состоянии расстроить планы аппарата власти. Тот, в частности, использует нефть, природный газ и редкие металлы в качестве политического средства. Сам Путин и его советники облекают это в понятие стратегического партнерства.
Олигархи от нефтяного и металлургического бизнеса тоже очень хотят такого партнерства: с Западной Европой, с США, Японией, Китаем. Среди них могут быть разногласия относительно того, кому из этих партнеров отдавать предпочтение в первую очередь, но внутри кремлевской команды подобных расхождений нет. Олигархи ищут партнеров по бизнесу с точки зрения получения максимальной прибыли - государственная власть, напротив, готова поступиться прибылью, если речь идет о политических интересах. Если ей удастся одним ударом покончить с тем, что отличает поведение современного капитализма, и с неудобными требованиями инакомыслящих партий - тем лучше для государственной власти.
Эта экономическая и одновременно общественная переориентация и являет собой самую суть антиолигархического наступления. Доверие той половины избирателей, которая отдала свои голоса во время выборов в Думу, придала наступлению новые силы. Утверждение Путина в должности является краеугольным камнем власти. Внешний мир, исходя из этого, должен настраиваться на другую Россию. Понять поведение олигархов и правительства, так или иначе связанного с ними, не представляет труда для политиков, которые хорошо понимают предпринимательский мир, основанный на частном капитале. Сильное государство, в частности, не менее прозрачно, но оно являет собой иную категорию. Ему лучше иметь дело с жестким, честным, партнерским поведением.
Но тот, кто в надежде на взаимопонимание начинает страдать специфической слепотой, мешающей, например, воспринимать чеченские войны, утрачивает в глазах Москвы не только авторитет, но позднее - и баснословные экономические прибыли. Политики, исповедующие силу, российские силовики, будь они в форме или без нее, особенно любят мыслить, если они вообще способны мыслить политически, такими категориями.
