Несмотря на экономический подъем, головомойка, заданная олигархам, и призыв к строительству сильного государства стали предвыборными хитами. Президент Путин стоит перед вызовами времени, заключающимися в том, чтобы преодолеть прошлое, уменьшить громадную пропасть между бедными и богатыми и сделать более эффективным государство, не позволяя при этом взять верх парализующим силам старых структур.
Парадокс: как только рыночные реформы в России, разработанные либерально настроенной командой экономистов, начинают давать отдачу, как их тут же ставят под сомнение. Уже в третий раз темпы экономического роста страны, составившие в 2003 году 7%, заметно превосходят аналогичный показатель в западных странах. Вряд ли какая-то страна может похвастаться и ростом реальных доходов, составивших в прошлом году, по имеющимся оценкам, 14%. Тем не менее, либеральные партии, сыгравшие в этих успехах решающую роль, споткнулись на парламентских выборах о пятипроцентный барьер. И напротив, оглушительную победу одержали партия власти «Единая Россия», в которой верховодят бюрократы, а также лево-националистические силы, которые вышли на арену, выступая за сильную Россию и якобы против засилья представителей экономической элиты. Их успеху, без сомнений, способствовала кампания, режиссерами которой явились силовые министерства, спецслужбы, прокуратура, милиция и органы юстиции, отравившие своим произволом инвестиционный климат. Кампания, направленная против, наверное, самого богатого олигарха Михаила Ходорковского и его нефтяного концерна ЮКОС.
Неравенство, зависть и бедность
Появлению все больших проблем у представителей экономических кругов в определенной степени мог послужить сам экономический подъем. По официальным данным, показывающим пропасть, существующую в доходах населения, доходы у 10% самых богатых граждан России в начале девяностых годах были в восемь раз больше чем у 10% самых бедных россиян. В 2003 году у первых они уже были больше в четырнадцать раз. Растущее как на дрожжах богатство одних заставляет других еще сильнее чувствовать свою относительную бедность, даже если у последних дела с абсолютной точки зрения идут лучше. К тому же богатство порождает в обществе, не одно столетие подверженном коррупции, враждебную к представителям экономики алчность в окологосударственных кругах, считающих, что они должны иметь в этом богатстве большую долю.
Помимо этого в России все еще существует действительно ужасающая бедность. По официальным данным, число людей, живущих на уровне ниже прожиточного, сократилось с 35,8 млн. человек в 2002 году до 30 млн. человек по состоянию на конец 2003 года. Это все еще почти добрая пятая часть всего населения. Кроме того, миллионы отработавших свое рабочих независимо от рода прежней работы получали в прошедшее десятилетие от неэффективного, недееспособного во многих отраслях государства заработную плату и пенсии, которых на жизнь определенно не хватало. В стране, где на протяжении десятилетий равенство и безопасность провозглашались высшими добродетелями, у значительной части населения появилось чувство, что оно оказалось в проигрыше. Соответственно пользуется популярностью призыв иметь «доброго царя", управляемое, более эффективное и сильное государство, способное вносить коррективы в ситуацию.
Реальные проблемы, опасные рецепты
Уязвимый с этической стороны и нередко достигнутый преступным путем успех ряда новых богатеев России продолжает обострять ситуацию. Он несет угрозу подрыва морали в широких слоях населения. С экономической точки зрения особенно трудно оправдывать стремительно распространяющуюся коррупцию и пресловутые залоговые аукционы, обеспечившие бывшему президенту Борису Ельцину поддержку олигархов и, тем самым, его переизбрание. Это помогло некоторым близким к государственным структурам людям при фактическом неведении со стороны общественности приобрести в собственность за несколько сот миллионов долларов США государственные предприятия, которые уже тогда стоили во много раз дороже. Результатом этого стали нынешние отношения собственности в наиболее прибыльном сырьевом секторе, где произошла концентрация производства. В то же время менее привлекательные отрасли экономики сильно распылены и испытывают большой недостаток в капитале.
По крайней мере, сырьевые отрасли экономики, приватизированные на рубеже тысячелетий, судя по всему, действительно помогали наполнению государственного бюджета меньше, чем это имело место в большинстве других стран мира, богатых сырьевыми ресурсами. Если, например, в Объединенных Арабских Эмиратах в казну отчислялось 90% прибыли, полученной на добыче нефти, в Норвегии - 80%, а в Китае - 60%, то в России, согласно, проведенному исследованию, эта цифра составляла 50%. Поэтому нетрудно понять, почему наведение дисциплины среди олигархов, как воспринимают последние события россияне, пользуется большой популярностью. Но Кремлю при этом грозит опасность вышибить клин клином.
Произвол в действиях органов власти способствует не насаждению диктатуры закона, он убивает веру в правовую безопасность. Он подтверждает точку зрения тех представителей экономики, кто верит в закулисные коррумпированные договоренности с органами власти. Наблюдаемое смещение силового центра от либеральных реформ в сторону традиционалистских силовых структур ставит, в конечном счете, под вопрос все экономические реформы, проведенные в первый срок президентских полномочий Путина. При этом, похоже, забыто, что Советский Союз погиб по вине его же собственных бюрократов от плановой экономики, и что новый экономический подъем стал возможен благодаря не чиновникам, а предпринимателям.
Необходимость выбора направления
В 2004 году России, без сомнения, придется ставить под вопрос правила игры, существовавшие до сих пор. Но стране, надеющейся на лучшее будущее, необходимо, в первую очередь, продолжение мощного экономического роста, больше реальной конкуренции, меньше произвола со стороны органов власти и больше правовой безопасности. Этому могло бы способствовать сокращение сроков давности по нарушениям, допущенным в ходе приватизации, которые в дикие девяностые годы совершали практически все, при одновременном улучшении исполнения существующих законов. Срочно необходимо не увеличение доли государственной экономики и свертывание реформ, а более понятная и транспарентная грань, разделяющая экономику и государство. При наличии экономически эффективной, прозрачной налоговой системы можно было бы заставить сырьевой сектор посильнее раскошеливаться и вносить больший вклад в восстановление условий, обеспечивающих населению минимальный прожиточный уровень жизни, в то время, как государство в значительной мере отказалось бы от оперативного вмешательства в экономику.
Если пользующийся авторитетом Владимир Путин действительно хочет войти в историю как великий реформатор, то после своего не вызывающего никаких сомнений переизбрания он должен будет избавиться от тени своего собственного прошлого. Возглавляя набирающее силу, процветающее государство, он смог бы заблокировать негативный дух старых структур по отношению к предпринимательству, получивший широкое распространение в ходе избирательной кампании, и снова дать энергичный ход робким реформам. В ином случае России грозит будущее, когда развернется борьба за передел собственности; будущее, которое будут определять неуверенность и государственный произвол, итогом чего станет экономическая стагнация. России предстоит - в очередной раз - год путеводных решений.
