Поскольку за соблюдение правил игры в международной политике зачастую приходится платить высокую цену, как это было в случае с Ираком, реалисты настаивают не только на том, что предпринятые меры были оправданны, но также и на том, что положительные результаты этих действий перевешивают минусы, включая возможные нежелательные последствия.
Каждая американская администрация оказывается под давлением и вынуждена действовать так, будто США ответственны за дела других стран. Реалисты часто утверждают, что уступка такому давлению является одновременно самонадеянной и опасной. Она является самонадеянной, так как подразумевает, что мы всегда разбираемся в ситуации в других странах и, следовательно, мы вправе навязать им обязательное выполнение предложенных нами мер для решения их проблем. Цицерон (Цицерон - великий римский оратор, род. в 106 до Р. Хр. - прим. пер.) предложил лидерам Древнего Рима полезный совет «не делать опрометчивых и самонадеянных выводов о том, что принятые решения были верными», в то время как они не уверены в своей правоте.
Хотя реалисты ни в коем случае не едины в своем подходе к современным вызовам внешней политики Америки, большинство из них сомневается в радикальных утопиях (которые могут звучать благородно). Они рассматривают веру в качестве источника интуиции, силы и убежденности, а не как руководство для проведения определенной политики. И все же реалисты не отличаются от бойскаутов слева и крестоносцев справа в том, что касается их веры в то, что США должны по мере возможности принимать правильные решения как внутри страны, так и за рубежом.
Многие реалисты, по крайней мере, консервативно настроенная их часть, не проявляют нерешительности в вопросе об использовании американской военной мощи для достижения внешнеполитических целей США или в вопросе об использовании этой мощи для нанесения превентивного удара, если это диктуется необходимостью. При этом реалисты склонны настаивать на том, что американская внешняя политика должна быть основана на иерархии американских приоритетов, а не зависеть от большого и потому бессмысленного чернового списка, включающего цели, преимущества и надежды.
Реалисты вообще полагают, что, в конечном счете, законы истории работают против неопределенного господства единственной супердержавы, особенно если эта власть стремится не только защищать свои политические и экономические интересы, но также и осуществлять гегемонистское господство над другими государствами (естественно, последние далеко не единодушно одобряют такую позиции). Приоритеты Америки заключаются в том, чтобы в краткосрочной и среднесрочной перспективе бороться с терроризмом и ограничить быстрое распространение оружия массового поражения (ОМП), особенно ядерного оружия.
Это угрозы, которые затрагивают основные интересы Америки, и от успеха в борьбе с этими угрозами зависит, прежде всего, выживание США в качестве либеральной и процветающей страны. США должны выработать политику, которая соответствует нашим интересам и не ограничивается идеологическими рамками. Конечно, многие американцы не одобряют различные события, происходящие во внутриполитической жизни стран, являющихся нашими партнерами.
Они обеспокоены авторитарными тенденциями в России Владимира Путина, методами управления, используемыми Коммунистической партией в Китае. Они также недовольны дерзостью Франции, сопротивляющейся лидерству США, и неблагодарностью Южной Кореи. Реалисты питают немного иллюзий относительно американских партнеров, таких, как Китай и Россия. Обе страны являются одновременно нашими друзьями и соперниками, и реалисты не хотят, чтобы обе эти страны оказались вовлеченными в коалицию против Соединенных Штатов.
Большинство реалистов хорошо знает, что Китай остается однопартийным государством с ограниченной свободой слова. Однако реалисты в то же время высоко ценят Китай, делающий замечательные успехи в увеличении благосостояния своих граждан. Реалисты также понимают, что влияние Китая в Азии растет, особенно при новом прагматическом руководстве Пекина. Они также сознают важность конструктивных отношений с этой страной.
Прежде всего, для поддержания присутствия Америки в регионе без не вызванного необходимостью конфликта, а также для борьбы с вызовами терроризма и быстрого распространения ОМП, особенно для противодействия ядерному шантажу со стороны Северной Кореи. Соответственно, реалисты Ричарда Никсона в свое время были склонны полагать, что США должны поддержать свои обязательства по обеспечению безопасности Тайваня. Демократический Тайвань имеет легитимное право, чтобы решить, должен ли он быть полностью независимым от Китая, хотя реализация этого права не должна вовлекать США в конфликт с самой многонаселенной страной на Земле.
Что касается России, то нет никакой потребности преувеличить приверженность президента Путина к демократии, как это сделал недавно в Кэмп-Дэвиде президент Буш. К чести Путина, он готов признать, что сегодняшняя Россия не имеет действительно независимой судебной власти, свободных СМИ или системы политических противовесов. Произвольное использование судебной власти для борьбы против таких олигархов, как Михаил Ходорковский, демонстрирует нынешнюю ограниченность российской демократии.
Однако реалисты понимают всю сложность ситуации в России и полагают, что ни одно уважающее себя государство не может позволить политически честолюбивым олигархам приватизировать политическую власть тем путем, каким ельцинская Россия приватизировала все богатства и госпредприятия страны. Америка также должна защитить бывшие советские республики от шантажа со стороны России.
Однако если мы хотим поддержки со стороны России при решении наших проблем с Ираком, Ираном, Северной Кореей и других проблем, затрагивающих жизненно важные интересы США, мы должны задать себе следующий вопрос: «На каком основании мы полагаем, что Америка может рассматривать Путина в качестве противника и пытаться вытеснить Россию из ее ближнего зарубежья, и одновременно ожидать при этом, что Кремль поддержит американские приоритеты?» Нынешние руководители в Москве, судя по всему, не являются альтруистами.
Очень немногие реалисты выступают против идеи о том, что мораль должна быть важным компонентом внешней политики, но при этом многие верят больше в мораль результатов, а не в мораль намерений. Это означает, прежде всего, необходимость предпринять активные усилия для защиты американских интересов, а также оказать другим странам поддержку, на которую мы способны. Место американских лидеров в истории, в конечном счете, будет определяться в зависимости от того, чего они были способны достигнуть для американского народа, а не в зависимости от чистоты их сердец или числа их военных побед.
В противном случае, Джимми Картер прославился бы как президент США, проводивший лучшую внешнюю политику в истории Америки, а царь Пирр вошел бы в историю как великий стратег. (Пирр - царь эпирский, 318-272 до Р. Хр., разбил войска римлян при Гераклее и Аускулуме, но сам при этом понес колоссальные потери - прим. пер.).
* Димитрий Саймс - президент Центра Никсона и совладелец издания The National Interest.
