Пат Холт - бывший руководитель аппарата Сенатской комиссии по иностранным делам
Советник президента Буша (Bush) по вопросам национальной безопасности Кондолиза Райс (Condoleezza Rice) как-то сказала, что ее работа заключается в переводе инстинктов президента в политику. Она так же добавила, что он влияет на нее в такой же мере, в какой она влияет на него.
Времена меняются. До 1947 года Совета национальной безопасности вообще не существовало. Он был создан на основании Закона о национальной безопасности одновременно с Центральным разведывательным управлением и Министерством обороны. Члены Совета перечислены в законе. Это президент, вице-президент, Государственный секретарь и министр обороны. Тогда, в начале, еще не было советника по национальной безопасности. В 1949 году в Совете появился исполнительный секретарь, который с годами стал советником президента по вопросам национальной безопасности и обзавелся внушительным штатом.
Роль советника продолжает расширяться, особенно с приходом Генри Киссинджера (Henry Kissinger) при Ричарде Никсоне (Richard Nixon), и с приходом Збигнева Бжезинского (Zbigniew Brzezinski) при Джимми Картере (Jimmy Carter). Никсон абсолютно не верил в Государственный департамент и хотел, чтобы Киссинджер руководил внешней политикой прямо из Белого дома без оглядки на Госдеп. А Картер просто назначил на посты госсекретаря и советника по вопросам национальной безопасности людей с различными взглядами на "холодную войну".
Принимая во внимание вышеизложенное, данное г-жой Райс описание ее работы не является особым достижением. Еще меньше оно говорит о наличии какой-либо власти. Как это было и раньше, взаимоотношения между президентом и его советником по национальной безопасности является отражением того, как этот президент принимает решения.
Странно, что президенту кто-то нужен, чтобы интерпретировать его собственные инстинкты. Большинство президентов вступали в должность, имея хорошо сформировавшиеся взгляды на роль Соединенных Штатов в мире. О подходе какого-либо президента к политике обычно можно судить по тому, что этот президент говорил в прошлом. Буш на удивление мало говорил об этом вопросе до террористических атак в Нью-Йорке и Вашингтоне.
Ему не потребовалось много времени, чтобы создать новую, поражающую воображение и пугающую схему защиты Соединенных Штатов в нынешнем опасном мире. Институты, с такой тщательностью созданные во время "холодной войны", а именно Организация Объединенных Наций и Организация Североатлантического договора (НАТО), оказались отодвинуты в сторону. Они продолжают существовать, однако они уже не имеют того значения, которое вкладывали в них их основатели. На смену мультилатерализму пришел унилатерализм.
Была отброшена доктрина "неиспользования первыми" ядерного оружия, вместо этого Буш стал вести превентивную войну. Если он думал, что это напугает людей, как в США, так и за границей, то он оказался прав; однако этот инстинкт необходимо было тщательно изучить перед тем, как переводить его в политику.
Президенту, Кондолизе Райс и мозговому центру Пентагона следовало бы вспомнить Кубинский ракетный кризис. Никогда мир не был ближе к ядерной войне. Ее удалось избежать только потому, что президент Кеннеди (Kennedy) и советский лидер Хрущев, игнорируя мнения некоторых своих советников, в самую последнюю минуту сдали назад и решили проблему мирным путем.
Итак, принимая во внимание факт, что каждый президент проводит внешнюю политику так, как ему подходит лучше всего, какими должны быть основные параметры взаимоотношений между президентом и его советником по вопросам национальной безопасности? Вместо того, чтобы смотреть, как советник по национальной безопасности переводит президентские инстинкты в политику, было бы интересно посмотреть, что происходило бы, если бы работа советника была определена как контроль над проведением выработанной политики.
Необходимо отметить, что политические изменения того масштаба, какие провела администрация президента Буша, должны быть предметом глубоких дебатов в Конгрессе и обществе. Президенты обычно сопротивляются этому процессу, однако если предлагаемая им политика является здравой, то президент только выиграет от публичной дискуссии, которая будет способствовать понятию и, как следствие, поддержке этой политики обществом.
Если политика не отличается здравым смыслом, то эти дискуссии скорее всего приведут к возражениям общественности, что сделает эту политику неприемлемой. Таким образом, вероятность совершения ошибок уменьшится.
