24 февраля 2004 года. Владимир Путин незадолго до того, как стать президентом России, возложил цветы на могилу Юрия Андропова, бывшего главы Комитета государственной безопасности (КГБ), а позже Генерального секретаря Коммунистической партии, и распорядился вернуть мемориальную доску в память г-на Андропова обратно на фасад здания, где размешается штаб-квартира российской тайной полиции.
Возвращение на место мемориальной доски вызвало негодование тех, кто пострадал при коммунистическом режиме. Но действующим и бывшим сотрудникам российских органов безопасности это дало надежды на лучшие времена.
Эти надежды не были напрасными. За прошедшие 4 года г-н Путин, сам бывший оперативный работник КГБ и человек, в котором все больше видят духовного наследника г-на Андропова, восстановил могущество органов безопасности и руководящие принципы правопорядка, дисциплины и жесткого государственного контроля, которые так ценил г-н Андропов. Сегодня, после десятилетия унижений и разорения, Федеральная служба безопасности (ФСБ), ставшая наследницей КГБ, а также и родственные ей службы пользуются более значительным политическим влиянием, чем когда-либо со времен распада Советского Союза.
"Силовики" заняли важные посты в российской политике, помогая г-ну Путину, бывшему главе ФСБ, создавать свою личную политическую опору. Поскольку г-н Путин почти наверняка выиграет президентские выборы 14 марта, многие опасаются, что в предстоящие годы "силовики" укрепят свою власть, что неблагоприятно скажется на молодой российской демократии и неокрепшей рыночной экономике.
"Силовики" воспользовались продолжающейся войной против сепаратистов в Чечне и серией террористических актов в Москве, вину за которые возлагают на чеченских повстанцев, чтобы потребовать для себя дополнительных властных полномочий в сфере безопасности. Однако влияние "силовиков" распространяется гораздо шире сфер, имеющих непосредственное отношение к безопасности - на правовую систему, бизнес, экономику, средства массовой информации (СМИ) и внешнюю политику.
Власть "силовиков" не означает возврата России к тоталитарной системе в советском стиле. Не означает она и конца рыночной экономики: после 10 лет реформ преимущества рыночной системы перед системой централизованного планирования для России слишком очевидны. Однако растущее влияние "силовиков" все-таки означает, что Россия движется к более авторитарному режиму, где демократический процесс и функционирование рынка подчинены органам государственного управления.
"Россия все еще сохраняет атрибуты демократии, но под управлением "силовиков" эта демократия может стать иллюзорной", - говорит один из ведущих российских социологов Ольга Крыштановская.
Для многих в России растущее могущество "силовиков" возрождает неприятные воспоминания о том, как советская система опиралась на страх перед органами безопасности. "Страх и нетерпимость (к инакомыслию) были главными идеологическими устоями советского государства. Возвращение этого страха является одним из самых тревожащих аспектов сегодняшней России" - говорит Александр Яковлев, помощник последнего президента Советского Союза и бывший член советского Политбюро. В мировом сообществе власть "силовиков" и авторитарные тенденции России вызывают растущую озабоченность.
Самым заметным признаком усиления господства "силовиков" стало уголовное преследование Михаила Ходорковского, политически амбициозного олигарха и бывшего главы нефтяной компании "ЮКОС". В октябре он был помещен в тюрьму по обвинениям в мошенничестве и в уклонении от уплаты налогов, а на его долю акций "ЮКОСа" был наложен арест.
"Силовики" не являются однородным блоком: между органами безопасности, армией и Министерством внутренних дел существует давнишнее соперничество. Но они едины в своей вере в превосходство сильного государства и рассматривают себя как его законные защитники.
"Блок 'силовиков' считает своей главной целью обеспечить сильную власть государства в стране и показать, что никто не может стоять над государством", - говорит Геннадий Гудков, бывший оперативный работник КГБ, который возглавляет частное охранное предприятие (ЧОП).
Для многих в ФСБ и в армии это послужило основанием преследования на г-на Ходорковского. Игорь Голощапов, бывший оперативный работник контрразведывательной службы КГБ, говорит: "Ходорковский пытался приватизировать Думу и сформировать свое лобби. Он бросил вызов самой основе государства".
Но "силовиками" движет не просто патриотическое рвение. Они мотивированы также стремлением отомстить за утрату своего элитного социального статуса и привилегий. В августе 1991 года высшие руководители КГБ возглавили мятеж против г-на Горбачева. Но мятеж провалился, и возвратившийся в Кремль г-н Горбачев пообещал покончить с существованием "государства в государстве". В газетах появились призывы "ликвидировать" КГБ.
КГБ не был ликвидирован, но была предпринята попытка его реформировать: его переименовали в ФСБ и разбили на ряд самостоятельных агентств. При этом тысячи офицеров были уволены или ушли сами. Многие высокопоставленные сотрудники КГБ пошли в услужение к российским олигархам. Другие открыли ЧОПы. Тем, кто остался в ФСБ, платили мизерное жалованье, тогда как олигархи набивали свои карманы.
Органы безопасности по старой привычке не теряли бдительности. "Мы постоянно собираем информацию на олигархов, - говорит г-н Гудков. - В начале 1990-х годов никто не хотел обращать на них внимание, поскольку преследовалась цель позволить олигархам украсть как можно больше собственности. Но золотым правилом КГБ всегда было собирать информацию, даже если ее некому докладывать, потому что никогда не знаешь, что случится через 5 лет".
Возрождение спецслужб началось еще при Борисе Ельцине, но только при г-не Путине они набрали политический вес, который дает им возможность влиять на стратегические решения в стране.
Согласно данным г-жи Крыштановской, доля "силовиков" в высших эшелонах Кремля увеличилась с 4,8% при г-не Горбачеве до 58,3% при г-не Путине. Они составляют более половины путинского неформального "политбюро" из 24 членов. В Кремле каждое третье официальное лицо является выходцем из армии или из спецслужбы. "При г-не Путине администрация президента превратилась в невыборный орган реальной власти, такой же, каким был Центральный комитет Коммунистической партии" - говорит г-н Яковлев.
Еще больше впечатляет рост присутствия "силовиков" в региональных органах управления. Четыре их семи специальных представителей президента в регионах являются бывшими военными или сотрудниками органов безопасности. У каждого из этих "супергубернаторов" имеется аппарат сотрудников численностью 1500 человек, 70% которых - выходцы из армии или КГБ.
У "силовиков" имеются также важные интересы в бизнесе. Они контролируют российское государственное предприятие по торговле оружием "Рособоронэкспорт", которое возглавляет бывший сотрудник КГБ, в свое время служивший вместе с г-ном Путиным в Восточной Германии, а также крупнейший оборонный холдинг "Алмаз-Антей", главой которого является Виктор Иванов. Говорят, что "силовики" тесно связаны с государственной нефтяной компанией "Роснефть", соперницей "ЮКОСа", и с контролируемой государством газовой монополией "Газпром". Многие обозреватели считают нападки на "ЮКОС" частью борьбы "силовиков" за богатства олигархов.
Кроме того, ряд заместителей министров в Министерстве экономического развития и торговли РФ и в Министерстве связи и информатизации РФ в прошлом служили в органах безопасности. Г-жа Крыштановская утверждает, что "некоторые из них не оставили службу в органах безопасности, а были прикомандированы к правительству, чтобы наблюдать за различными министерствами".
Итак, каковы последствия роста влияния "силовиков"? На внутреннем фронте "силовики", скорее всего, будут стремиться к приобретению большего влияния на демократический процесс путем контроля над демократическими институтами. Андрей Пржездомский, бывший высокопоставленный офицер КГБ, назначен исполнительным директором российского фонда "Свободные выборы", который осуществлял мониторинг декабрьских парламентских выборов и будет наблюдать также за мартовскими президентскими выборами.
В недавнем радиоинтервью г-н Пржездомский назвал КГБ и его офицеров "наиболее информированной, наиболее подготовленной и самой трезвомыслящей и демократической" частью российского общества. Но несколько политических партий, коммунисты в том числе, утверждают, что результаты парламентских выборов были сфальсифицированы в пользу пропутинской партии "Единая Россия". А тем временем международные наблюдатели заявили, что декабрьские выборы были свободными, но не честными, принимая во внимание пристрастное телевизионное освещение партии "Единая Россия" на контролируемых государством телевизионных каналах.
Влияние "силовиков" ведет также к новому откладыванию любого политического процесса мирного урегулирования в Чечне. Российские военные станут рассматривать любой мирный процесс как потерю своего лица.
Во внешней политике громче зазвучат голоса "холодной войны", которые и без того уже различимы в некоторых высказываниях России в адрес Запада. Проводя политику, носящую отпечаток "силовиков", Россия затягивает вывод своих войск из Грузии. Кроме того, Россия осуждает как вмешательство в свои внутренние дела озабоченность Европейского парламента относительно нарушений прав человека в Чечне.
Но наибольший след "силовики" могут оставить в бизнесе и в экономике России. В недавнем интервью российской газете "Коммерсантъ" министр обороны Сергей Иванов, бывший генерал КГБ и близкий союзник г-на Путина, сказал, что уровень инвестиций в эксплуатацию нефтяных скважин должно контролировать государство, а не частные компании. Любое усиление роли государства в экономике еще больше затормозит либерализацию российских естественных монополий, включая "Газпром". Считается, что сохранение "Газпрома" в прежнем виде, под контролем государства, является одной из главных целей "силовиков".
Растущее влияние "силовиков", скорее всего, отразится также на иностранных инвестициях в России. Может статься, что иностранцам будет существенно труднее покупать контрольные пакеты акций в компаниях по добыче природных ресурсов, как это сделала английская нефтяная корпорация BP, которая приобрела 50-процентный пакет акций российской нефтяной компании ТНК.
Пожалуй, самым угрожающим для деловой среды является ощущение страха, которое распространяется во всем российском деловом мире. Вооруженные информацией о темных приватизационных сделках 1990-х годов, "силовики" могут держать в страхе перед уголовным преследованием большинство российских олигархов. "Никто из нас не защищен от того, что случилось с Ходорковским", - говорит один из российских олигархов.
Насколько далеко будет позволено "силовикам" пойти по пути достижения своих целей, зависит почти исключительно от самого главного "силовика" - г-на Путина. Лилия Шевцова из московского Центра Карнеги уверена, что г-н Путин, если пожелает, сможет держать в узде "силовиков". "Путин не хочет стать заложником 'силовиков'. Он будет использовать их как своих сторожевых псов, но никогда не отдаст им полного политического контроля".
Однако, по утверждению г-на Гудкова, некоторые "силовики" считают, что их возрождение еще далеко не закончено. Он заявляет, что, хотя при г-не Путине их положение стало значительно более прочным, "многие ожидают большего от этого бывшего офицера КГБ". Второй президентский срок Путина покажет, готов ли он удовлетворить эти ожидания.
