Попадая в запущенные промышленные пригороды Самары из сверкающих огнями Москвы и Санкт-Петербурга, ощущаешь себя словно в другом мире.
Здесь царит безработица, открытая или 'замаскированная' разными импровизированными схемами и 'пустыми' рабочими местами, оставшимися от советских времен. Участь Ульяновска, города в двух часах езды от Самары, еще плачевнее. Временами здесь прекращается подача электроэнергии, уличное освещение часто выходит из строя, а городскому совету приходится просить центральное правительство о чрезвычайных займах, чтобы избежать банкротства.
Поскольку это родной город Ленина, у него возникают и проблемы с имиджем. Как выразился на прошлой неделе Сергей Кириенко, представитель президента в регионе, 'его десятилетиями кормила с ложечки вся страна, и теперь им надо научиться новым методам'.
Если в советские времена в России практически не было выборов в подлинном смысле слова, то сейчас их проводится настолько много, что избиратель может просто устать от голосования. Сегодня вновь телевидение хлесткими лозунгами призывает к граждан прийти на выборы. Вновь повсюду развешаны объявления, указывающие, в каких школах и залах будут располагаться избирательные участки. А через воскресенье те, кто готов пробираться до участка по тающему снегу и еще не испытывает тошноту при виде избирательного бюллетеня, придут голосовать за нового президента страны.
Однако распределение голосов среди чрезвычайно невыразительных оппозиционных кандидатов позволит определить, где в России проходит линия консенсуса, и где кроются главные политические опасности, если президент Путин будет слишком быстро вести страну вперед или назад. Пока что гениальность г-на Путина состояла именно в осознании, насколько далеко он может продвинуться, пока из-за усиливающегося сопротивления любая реформа не становится контрпродуктивной или просто неосуществимой.
Одна из сложнейших проблем для г-на Путина заключается в том, что в разных районах страны эта незримая черта проходит в разных местах. В Москве и Санкт-Петербурге число сторонников ускоренных экономических реформ и дерегулирования во много раз больше, чем в большинстве промышленных и сельских регионов Центральной России.
Нижнее Поволжье - где оборонные предприятия дышат на ладан, а значит, многие города и районы находятся в полной зависимости от государства - пока остается в числе 'отстающих' регионов.
И в Самаре, и в Ульяновске есть свои примеры, пусть скромного, но успеха, удачно приписываемые поддержке или своевременному вмешательству г-на Путина. В Самаре ракетный завод 'Прогресс' - одно из образцовых предприятий, которое в советские времена посещали генеральные секретари - сегодня загружено на две трети после полного провала с заказами в середине 1990х. Оставшиеся две трети рабочих - квалифицированные и сравнительно высокооплачиваемые специалисты с завидными привилегиями. Кроме того, завод развивает потенциально прибыльные побочные производства: делает моторные катера для российских нуворишей, аксессуары для ванных и кухонь, а также оборудование для нефтяной промышленности.
В Ульяновске гигантский военный завод почти полностью простаивает, отчего и все окрестные кварталы пришли в упадок, но расположенный по соседству автомобильный завод обрел новую жизнь благодаря популярности мощных полноприводных машин в Европе и России и энергичному новому руководству. Если по явно недозагруженному цеху посетителей сопровождают порядочные, компетентные, и несомненно преданные делу менеджеры старой школы - люди, для которых машины составляют смысл жизни - то в новых управленческих апартаментах на пятом этаже царит совершенно иная атмосфера. Здесь посетитель видит европейскую офисную мебель и слушает звучащие совершенно по западному объяснения тридцатилетних финансистов и пиарщиков, говорящих на безупречном английском, которые и в Лондоне смотрелись бы абсолютно на своем месте. Это - новое лицо России, и, может быть, именно на таких людей возлагает надежды г-н Путин. Но в городах вроде Ульяновска и Самары они составляют ничтожное меньшинство: в соотношении один на несколько тысяч населения.
