Не было праздничных торжеств, когда полицейский закрыл ворота лагеря беженцев Аль-Ашрафи перед тем, как покинуть его навсегда. Этот самый большой лагерь, созданный ООН для иракских беженцев, расположен на юго-западе Ирана. Поскольку недавно его оставил последний 'гость', он стал ненужным.
Первых беженцев Аль-Ашрафи принял зимой 1974 года, когда банды Саддама Хусейна окружили сотни тысяч шиитов и курдов и вытеснили их на иранскую территорию. Люди были вынуждены идти пешком в холодную погоду, когда температура воздуха нередко опускалась ниже нуля. Тысячи умерли по дороге, 600 тысяч стали беженцами без крова и родины.
В октябре 1980 года, когда армия Саддама напала на Иран и изгнала тысячи иракцев из пограничных сел и городов, число обитателей лагеря достигло 80 тысяч. Война против Кувейта и устроенная Саддамом резня шиитов породили новую волну беженцев.
На протяжении двух десятилетий Ирак был в числе пяти стран, 'поставлявших' наибольшее число беженцев. По различным оценкам, около 4 миллионов иракцев были вынуждены покинуть страну и бежать, спасая свои жизни от произвола Саддама. Когда год назад началась война за освобождение Ирака, тех, кто мечтал вернуться на родину, было немного. Более того, Верховный комиссар по делам беженцев при ООН разработал план приема около 1,8 миллионов новых иракских беженцев.
Однако история пошла по другому пути. Режим Саддама пал в течение 20 дней, то есть даже на две недели раньше, чем предполагал автор этих строк. В результате нового потока беженцев из Ирака не было. Даже старые иракские беженцы стали возвращаться на родину, еще до того как закончились бои, сначала — десятками, потом — тысячами.
Хотя точно никто не знает числа иракцев, вернувшихся домой в течение прошедшего года, как полагают, можно говорить о 1,2 миллиона человек.
Не только беженцы считают, что война за освобождение дала им возможность новой жизни. Эта война открыла дверь в новую жизнь 1,2 миллионам 'болотных арабов', чьи деревни были уничтожены Саддамом в 80-е и 90-е годы. Саддам построил канал для обезвоживания считавшегося одной из загадок природы района Аль-Ахвар, где обитали 'болотные арабы', чтобы дать возможность пройти танковым колоннам. Сейчас предпринимаются меры для возвращения района в его естественное состояние. Десятки тысяч жителей района Аль-Ахвар вернулись, чтобы заново отстроить свои жилища и участвовать в ликвидации ужасных последствий самой страшной экологической катастрофы прошлого века.
Не удивительно, что в Ираке сегодня наиболее употребляемое слово — 'возвращение'. Магию этого слова ощущают тысячи курдов, чьи деревни снес Саддам. Хотя трудно ожидать, что все 4000 разрушенных деревень будут восстановлены, однако уже восстанавливаются сотни деревень.
Сегодня иракцы опустили занавес за целым веком молчания, двусмысленностей и лицемерия. С падением террористического режима ушел страх, и иракцы снова стали свободно и открыто обсуждать волнующие их проблемы. Слово 'возвращение' помогает понять происходящий процесс экономического возрождения. Новый иракский динар в 22 раза 'тяжелее' его старого тезки, на котором был изображен портрет Саддама Хусейна. Вместе с 'возвращением' иракская экономика вновь оживает, исчезает 'черный рынок', который возник в эпоху Саддама, создаются тысячи новых рабочих мест.
Однако 'возвращение' не распространяется на загубленные Саддамом Хусейном жизни. В более чем 1000 массовых захоронений в различных районах страны, в том числе в так называемом суннитском треугольнике, где Саддам, якобы, пользовался некоторым влиянием, найдены останки 300 тысяч человек. Специальная комиссия выясняет судьбу тысяч других людей, пропавших без вести после ареста спецслужбами режима.
Размышление о тех, кто не возвратится, приводит к одной мысли: почему так долго мир ждал, чтобы освободить иракский народ от тирании, более десятилетия бросавшей вызов международному сообществу?
'Возвращение', о котором говорят иракцы, это и быстрое возвращение к автономии
За пределами страны некоторые считают, что Ирак был искусственно образован англичанами в 20-х годах прошлого века, и поэтому у иракцев нет чувства национального самосознания. Некоторые, именующие себя 'специалистами', утверждают, что Ирак, который состоит из национальных групп с племенным устройством, должен быть разделен на три или пять небольших государств. Эти измышления порождены злобой либо невежеством.
Ирак — одна из стран, основательниц Лиги наций и ООН. Ирак как национальное государство старше, чем две трети стран, входящих в ООН. Тот, кто обладает хоть малейшим представлением об этом регионе, знает, что Ирак — наиболее органичная часть Ближнего Востока. Религиозные разногласия не препятствуют иракцам ощущать свой 'иракизм'. Курды, шииты, сунниты, туркмены, халдеи, иезиды — все это потоки, вливающиеся в большую реку и не выходящие из нее.
Иракцы веками сохраняют уважение к закону и конституционному строю. Личный опыт автора этих строк показывает, что иракцы более, чем другие народы региона, готовы воспринять демократический опыт построения государства. Последнее свидетельство тому: иракцы, принадлежащие к разным течениям, совместно приняли текст конституции, способной превратить их страну в новое демократическое государство, первое государство такого типа в исламском мире. Поэтому чем быстрее иракский народ обретет суверенитет, тем будет лучше всем.
Напротив, некоторые, особенно на Западе, не испытывают радости по поводу освобождения иракского народа. И не потому, что они любят Саддама Хусейна, а потому что ненавидят президента Джорджа Буша и США. Это привело к образованию двух Ираков:
Первый Ирак — реальный, где свободный народ возрождается быстрее, чем это происходило в Германии и Японии после Второй мировой войны. В нем еще немало насилия, разжигаемого иностранными боевиками, объединившимися с остатками сверженного режима. Но несмотря ни на что, этот Ирак процветает и развивается так, как невозможно было представить еще год назад.
Второй Ирак — представляет собой одну из внутриполитических проблем западных государств, особенно Великобритании и США. Картина этого Ирака ужасна, поскольку она может помешать переизбранию президента Буша и премьер-министра Блэра. Может быть, именно этот Ирак способствовал недавнему падению Народной партии в Испании, председатель которой Хосе-Мария Аснар был одним из наиболее ярых сторонников освобождения Ирака.
Будет обидно и даже стыдно, если освобождение народа, угнетавшегося самым жестоким режимом, в силу внутриполитических соображений потерпит фиаско.
Однако уже сейчас суд истории вынес свой приговор: предоставление иракцам новой жизни — мудрое и благое дело.
