Удивительно, но для организации, многократно заявлявшей о своих задачах после выполнения своей главной миссии в Холодной войне и подвергшей в прошлом году испытанию на прочность внутреннюю солидарность, НАТО по-прежнему продолжает оставаться привлекательной. На этой неделе окончательно завершилась ратификация вступления в нее семи стран Центральной, Северо-Восточной и Юго-Восточной Европы. И сегодня это вступление завершится церемонией поднятия флага перед штаб-квартирой НАТО в Брюсселе.
С точки зрения исторической, геополитической и как фактор безопасности это расширение альянса имеет особое значение. Новые члены, Румыния и Болгария, соединяют его с Турцией. Словения - первая республика Югославии, которая станет членом этой ключевой евро-атлантической организации. И, наконец, особая сенсация - вступление трех Прибалтийских государств, ведь они были в свое время советскими республиками. Один только факт их принадлежности к Советскому Союзу, хотя это было лишь созданное Сталиным принудительное объединение, а также то, что НАТО в географическом плане очень близко подступает к территории России, вызывают у Москвы болезненную реакцию. Правда, до сих пор она не сопровождалось той паникой, при помощи которой российское руководство пыталось предотвратить вступление в НАТО Польши, Чехии и Венгрии. Причина этого не столько в факторе привыкания, сколько в том, что НАТО является организацией, которая видит своей целью отнюдь не недоверие по отношению к России, приправленное военным душком.
Конечно, это вовсе не влияет на тот факт, что новые члены, во всяком случае их большинство, стремились в НАТО, потому что видят в этой организации гарантию своей безопасности и, не в последнюю очередь, безопасности перед лицом непредсказуемости развития и намерений России. Безопасности, полис на которую подписывает, в частности, и Америка.
Возможно на Западе этот побудительный мотив - преодолеть ялтинский раскол и оказаться, наконец, в свободном сообществе Запада - может вызвать покровительственные настроения или раздражение, как будто импульс свободы всплыл из исторических глубин несовременной морали. То, что Центральная и Восточная Европа в иракском конфликте встали на сторону Америки, возмутило и рассердило многих в 'старой Европе'. Но в новых странах-членах Альянса чувство взаимосвязи безопасности и свободы, диктатуры, агрессии и несвободы более обостренное, чем где бы то ни было. И это чувство не заслуживает осуждения.
Североатлантический альянс, в который они сейчас вступают, теперь уже не тот, в который они несколько лет назад подали заявление о присоединении. Постепенно он расширил свой радиус действия и обратил свой взор в сторону иных угроз. Сейчас уже почти забыто, что еще до конца 90-х годов географические границы евроатлантического пространства совпадали с границами и самого альянса, сохранявшимися с большими трудом.
Сегодня мало кого удивляет, что НАТО хочет всегда быть там, где возникают опасности. Потенциально это означает глобализацию западной политики безопасности - взять хотя бы Афганистан, или в скором будущем, возможно, и Ирак. Новые члены должны сами себе ответить на вопрос, является ли то, что они получают и то, чего от них ждут, тем, чего они хотели и на что надеялись.
Быть членом союза, военную стратегию которого составляет территориальная защита, или союза, военные будни которого все больше и больше определяются вторжениями - начиная от Балкан и кончая Гиндукушем, - это фундаментальная разница. Дороги назад нет, иначе Америка в своей политике обеспечения безопасности может окончательно пойти своим путем. Как раз этого и не хотят прибалты и другие новые члены, объединив поэтому раньше, чем старые члены Альянса, американскую гарантию безопасности с верностью и подчинением Альянсу.
Какие последствия будет иметь очередной раунд расширения НАТО, можно сказать уже сейчас. Военный вклад новых членов невелик. То, что они привносят в безопасность, практически не имеет значения, если не считать, что это значение будет определяться с точки зрения политической. На этом фоне практически неизбежно возникновение различных коалиций. Иллюзорно считать, что растущий блок, настроенный на проведение операций по всему миру, может и должен все делать совместно. Не следует заходить так далеко, как это сделал американский министр обороны, который сказал слова, воспринятые как злобные и неуважительные, - теперь миссии будут определять коалиции. Но, тем не менее, учитывая растущие диспропорции и колоссальные различия в потенциалах, а также существующие угрозы, НАТО будет развиваться в этом направлении.
Возможно, будущее НАТО, действительно, похоже на будущее ящика с инструментами. Если они не закреплены внутри, то могут рассыпаться. Аналогичное может случиться, если НАТО перестанут считать центром принятия решений. У Альянса есть будущее, пока в нем будет серьезно учитываться безопасность всех членов - и старых, и новых, очень больших и маленьких, пока он будет стоять на службе всех, пока в нем на все задачи, связанные с политикой безопасности, будет вырабатываться общий ответ.
Политическая сплоченность и полноценность военного механизма - результат вклада всех его членов.
