Большая ложь — слова о том, что Ираку не угрожает опасность межобщинной розни. Еще большая ложь — отрицание существования общинной розни в Ираке в теории и на практике. И те, кто чаще всего повторяет эти два ложных высказывания, принадлежат к двум крупнейшим общинам. Они делают это в неудачном стремлении прикрыть интересы своих общин, точно также как и те, кто совершают преступления с целью отвлечь внимание, ввести в заблуждение и приукрасить свои преступления.
Общинность была в Ираке всегда. Однако в прошлом она была сосредоточена в узких кругах, — в равной степени как в шиитских, так и в суннитских религиозных организациях (правда, были некоторые исключения, когда некоторые видные религиозные деятели становились национальными символами высшего достоинства, например, Мухаммад Джаафари Абу ат-Тамн, Мухаммад Рада аш-Шабиби и Абд аль-Карим аль-Джазаири). Такой стране как Ирак необходим патриотизм без общинного разделения, поскольку общинность, как таковая, противоречит патриотизму.
Возможно, только благодаря доминирующим позициям и популярности идеи иракского национализма (патриотизма) в первой половине прошлого века, общинность не смогла выплеснуться на улицы. Однако со второй половины ХХ века, с формированием религиозных партий (сначала суннитских 'Ат-Тахрир' ('Освобождение') и 'Братья-мусульмане', а потом и шиитской 'Ад-Даава' ('Призыв'), основывавших свою идеологию на идеях общинности, она прочно вошла в политический дискурс.
Вместе с тем, религиозные партии не смогли создать значительную базу среди иракцев, которые оказались большими приверженцами идеи национализма, поскольку хорошо осознавали характер иракского общества — поликонфессиональный и многообщинный. Однако с 1964 года положение в этой области стало меняться. Насеристско-баасистский февральский переворот и его последствия, продолжавшиеся до свержения режима Саддама Хусейна в прошлом году, открыли эпоху кровавых чисток в патриотическом движении и межобщинной розни на государственном уровне. 'Исламское возрождение', одним из проявлений которого стала иранская революция, усилило межобщинную рознь в Ираке и других странах, и понизило политическую деятельность до такого уровня, к какому мы раньше не привыкли.
И сейчас, после свержения режима Саддама мы наблюдаем обострение межобщинной розни, особенно со стороны партий и некоторых шиитских организаций, использующих бывшую и нынешнюю финансовую, политическую поддержку Ирана, также поставляющего вооружения и разведывательную информацию. После образования открытых и тайных вооруженных отрядов милиции под предлогом сохранения несуществующих безопасности и порядка эти отряды взяли закон в свои руки и начали навязывать власть этих партий и организаций (при этом между ними имели место соперничество и борьба) в каждом районе города, деревни и жилого квартала, рассматривая общество в целом как придаток общине или даже партии. Были захвачены суннитские мечети в городах, где большинство жителей — шииты, была развязана борьба за выживание с последователями других религий.
Одно из наихудших проявлений общинной розни, которое мы наблюдаем в последнее время — это то, что некоторые министры, входящие в состав шиитских партий, начали превращать свои министерства в учреждения, построенные по общинному или даже партийному признаку. Новым чиновникам и работникам, уволенным с работы в эпоху Саддама по политическим мотивам, чтобы получить желаемую должность, необходимо быть шиитами. Второй вариант: заявление с просьбой о принятии на работу необходимо сопроводить рекомендацией от партии. При этом некоторые министры стали прямо или косвенно навязывать ношение определенной одежды и совершение определенных действий, не имеющих никакого отношения к выполняемой работе.
Сейчас, когда Ирак находится накануне предполагаемого перехода к эре демократии, партии и некоторые авторитетные религиозные организации, особенно шиитские, стараются выпустить общинную рознь на улицы и расколоть иракское общество по принципу принадлежности к общинам. Не надо быть слишком умным, чтобы понять, что в этом таится огромная опасность для иракского общества. Поэтому иракские патриоты должны решительно приступить к извлечению своей страны из бездонной пропасти, куда можно скатиться против своей воли, и которая может оказаться более губительной, нежели та, в которую Ирак вверг Саддам Хусейн.
