Когда Александр Абрамов, крупнейший в России стальной магнат, взял под свой контроль Кузнецкий металлургический завод, расположенный в Кузбассе (индустриальном центре страны), предприятие было на гране банкротства.
Являясь продуктом советской индустриализации, начатой в 30-х годах прошлого столетия, и объединяя в себе колбасную фабрику и коллективное хозяйство, завод терял каждый год 50 миллионов долларов США, и, казалось, ничто не могло его спасти. 'Мы перекрестились и принялись за работу', - вспоминает господин Абрамов.
Через пять лет завод стал получать ежегодную прибыль в размере 90 миллионов долларов от продажи железных балок и сборных элементов конструкции на развивающемся внутреннем рынке.
Подобная история успешного ведения предпринимательской деятельности (а Александр Абрамов смог создать на основе советских промышленных объектов предприятие стоимостью в 3,7 миллиарда долларов США) далеко не единичный случай. В настоящее время огромное количество частных заводов по всей России работают для того, чтобы удовлетворить нужды внутреннего рынка и обеспечить самый высокий рост экономики в стране за целых сто лет.
В прошлом году рост российской экономики составил 7,3%, за период с 1998 (год финансового кризиса) по 2004 гг. этот показатель достиг отметки в 38%. Уровень инфляции постепенно падает, в прошлом году он не превышал 12%. Начиная с 1995 г., сумма долгосрочных источников финансирования на российском рынке увеличилась в пять раз и достигла 250 миллиардов долларов США.
Достижение таких высоких показателей стало возможным во многом благодаря высоким ценам на нефть и газ, которые способствовали приведению в порядок государственного бюджета и росту экономики после финансового кризиса 1998 г..
По словам главного экономиста инвестиционного банка 'Brunswick UBS' Эла Брича (Al Breach), российское правительство с умом распоряжается природными ресурсами. 'Благодаря высоким ценам на нефть российское руководство смогло накопить валютные резервы, осуществить выплату части внешнего долга и создать фонд валютного регулирования, не говоря уже о том, что попутно была восстановлена хозяйственная инфраструктура', - говорит он.
Соотношение внешнего долга к уровню валового внутреннего продукта в России составляло более 100% после дефолта 1998 г., сейчас этот показатель не превышает 30%. Российский валютный фонд насчитывает 84,8 миллиарда долларов США, в то время как дополнительные поступления от экспорта нефти были использованы для создания фонда валютного регулирования, резервы которого к концу года достигнут 9-10 миллиардов долларов.
На фоне этих успехов специалисты из Международного банка реконструкции и развития задаются вопросом: использовалось ли это благоприятное время для развития экономики страны, стала ли последняя более развитой и от этого менее зависимой от добывающей промышленности? Или все это лишь мираж, который пропадет при первом же понижении цен на нефтегазовые энергоносители?
Ведущий специалист Международного банка реконструкции и развития Кристоф Рюль (Christof Ruhl) считает, что российская экономика по-прежнему остается в сильной зависимости от нефтегазового сектора, на долю которого приходится 55% общенационального экспорта. Тем не менее, другие отрасли, включая телекоммуникации, строительство и розничную торговлю, стремительно развиваются.
Российский министр экономического развития и торговли Герман Греф, письменно отвечая на вопросы газеты 'Financial Times', заявил, что высокие цены на нефть стимулируют спрос на внутреннем рынке, который на данный момент является основным источником экономического роста в стране. Производительность труда в прошлом году выросла на 13%, в то время как капиталовложения в основной капитал увеличились на 12,5%.
После мучительного переходного периода, длившегося целый год, рыночные реформы в Росси наконец-то стали приносить свои первые плоды. Бывший министр экономического развития Евгений Ясин дал свою оценку происходящего: 'Переходный период. . . закончился. Сегодня, не знаю, к лучшему или к худшему, у нас сложилась рыночная экономика с некоторыми национальными особенностями'. Не стоит недооценивать эти отклонения. Экономика по-прежнему находится в заложниках коррупции и неравномерности развития: треть населения живет за чертой бедности, в то время как большая часть природных богатств принадлежит кучке олигархов. По мнению экспертов Международного банка реконструкции и развития, 23 олигарха контролируют треть всех продаж в России и управляют своими предприятиями менее эффективно, чем это делают другие предприниматели частного сектора.
'Вопрос заключается в том, в каком направлении мы будем двигаться дальше, учитывая сложившуюся ситуацию, - считает господин Ясин. -Сможем ли мы и дальше развивать экономику в подобном ключе, сможем ли мы перейти к постиндустриальной модели общества с бурным экономическим развитием? Или нам суждено остаться в том состоянии, в котором мы сейчас находимся?'
Многие экономисты считают, что страна должна продолжать реализацию важнейших либеральных реформ, более того, она должна быть открыта для конкуренции и капиталовложений.
Господин Греф заявил, что, несмотря на улучшения в области макроэкономики, российская промышленность страдает от 'недостатка инвестиционных возможностей' в основном из-за того, что многим компаниям не хватает гласности и отчетности в использовании средств, или они просто боятся инвестировать свои деньги.
Правительство планирует сделать международные стандарты бухгалтерского учета общеобязательными для всех частных компаний уже со следующего года и снять все ограничения на операции с иностранной валютой.
Однако такие меры сами по себе не повлекут за собой более высокий рост экономики. Герман Греф считает, что при этом правительство должно создать необходимые условия для создания конкуренции и уменьшить административное давление на экономику. 'Основная проблема заключается. . . в неэффективной системе государственного управления', - отмечает он.
Это означает, что нужно избавить малый и средний бизнес от бюрократии, установить свободный порядок формирования цен на энергию и приватизировать государственный сектор.
Последуют ли такие реформы в ближайшем будущем, целиком и полностью зависит от Владимира Путина. Его критики все время повторяют, что противоречия между его либеральными стремлениями и авторитарным политическим стилем могут затормозить процесс перехода к развитому свободному рынку.
Международное рейтинговое агентство 'Fitch Ratings' отмечает в программе российского лидера несоответствие задач по одновременному созданию динамичной экономики и сильного государства с неоспоримым правом вмешиваться в экономику и осуществлять над ней полный контроль.
Инвестиционный климат по-прежнему остается неблагоприятным после дела 'ЮКОСа', крупнейшей в стране нефтяной компании. Арест ее исполнительного директора Михаила Ходорковского стал причиной того, что теперь российские бизнесмены неохотно вкладывают деньги в российскую экономику.
По мнению господина Ясина, 'главной причиной экономического роста сейчас являются не высокие цены на нефть, а свободные и предприимчивые люди, которые доверяют своим партнерам, правительству и судебной власти. Демократия больше не является забавой кучки интеллигентов, которые от игры с ней получают эстетическое удовольствие, теперь она представляет собой важную составляющую перехода к постиндустриальной экономике'.
