После триумфальной победы на выборах Президента Владимира Путина многие комментаторы и представители правительства выступали с сокрушающими обвинениями в отношении нарушений, возникших в ходе выборов. Некоторые из них объявили демократию в России мертвой. В то время как такие заявления, конечно же, не беспочвенны, они отвлекают наше внимание от результатов выборов, которые очень хорошо сочетаются с огромной общественной поддержкой Путина, отраженной в многочисленных опросах общественного мнения в течение последних двух лет. Постоянный рейтинг г-на Путина держался на уровне 70 процентов. И хотя это не указывает на то, что он имел поддержку по всем законопроектам, которые внес, однако надо отдать должное российским избирателям и попытаться понять такой сокрушительный успех г-на Путина на выборах. Приводимый ниже материал ни в коей мере не является попыткой оправдать г-на Путина или тактику, использованную Кремлем для обеспечения полной победы. Этот материал призван защитить чувства и голоса самых важных деятелей в области политики России: русского народа.
Для начала отмечу, что многие нарушения, омрачившие выборы, были направлены не на обеспечение победы г-на Путина, а на то, чтобы проголосовало то количество избирателей, которое необходимо для признания результатов выборов действительными. Это отражает реальное опасение, что избиратели даже не станут утруждать себя посещением избирательных участков, поскольку г-н Путин имел большой отрыв от других претендентов во всех предвыборных опросах общественного мнения. Вряд ли это было необоснованное опасение, так как низкая посещаемость избирателей является тенденцией во всех демократических странах, когда вероятный победитель уже известен. В 1996 году на выборах президента США, когда Билл Клинтон должен был одержать серьезную победу, посещаемость избирателей была самой низкой за последние двадцать лет. На участки пришло менее 50 процентов граждан, имеющих право избирать, в 25 штатах.
В отношении выборов в России 2004 года, даже критикуя деспотичную тактику Кремля и его административное запугивание, часть вины мы должны возложить на требование, записанное в Конституции России, о преодолении 50-процентного барьера, необходимом для законных выборов. (По иронии судьбы сама конституция была 'ратифицирована' в 1993 году всего лишь 58 процентами голосов. На участки в том году пришло лишь 55 процентов граждан, имеющих право избирать. Таким образом, конституция была ратифицирована лишь небольшим меньшинством избирателей.)
Это указывает на то, что наряду с необходимой критикой неправильных или незаконных мер, использованных Кремлем для достижения необходимого результата, нам нужно обратить серьезное внимание на понимание поведения российских избирателей в контексте более широких тенденций в российской политике и российском обществе. В этой связи одним из неучтенных фактов в освещении нами этих выборов является тот, что кандидаты, занявшие второе третье место на выборах и получившие около одной пятой всех голосов избирателей, были не либералами, а кандидатами от Коммунистической партии (КПРФ) или выходцами из нее.
Также необходимо отметить, что эти кандидаты, критикуя г-на Путина по определенным пунктам, в основу своей предвыборной программы заложили темы, которым сам г-н Путин уделяет много внимания уже долгое время. К ним относятся: сильное и эффективное государство, способное поддерживать общественный порядок; дальнейший рост экономики, удачно сочетающийся с заботой о социальной справедливости; проверка политического и экономического влияния олигархов; и более независимая и устойчивая позиция на политической арене. Лидер Коммунистической партии даже с горечью заявил, что прошлогодние аресты олигархов, связанных с нефтяной компанией 'Юкос', были попытками Кремля украсть платформу его собственной партии.
Идея такова: любой, кто захочет учить русских демократии, должен твердо знать, что более открытая демократия по-прежнему имела бы огромную поддержку по вопросам, которыми занимается г-н Путин, и более реальной альтернативой ему были бы кандидаты, проводящие в жизнь левоцентристские программы, а не либеральные. Хотя либеральные партии и политики никогда не имели значительной поддержки в постсоветской России, необходимо учесть, что устойчивая популярность г-на Путина и длительная поддержка 'левых' может служить указанием на то, что российский народ потерял всякие иллюзии по поводу прозападного либерализма, ввести который попытался Борис Ельцин и первое поколение постсоветских реформаторов.
Эти лидеры попытались провести революционные изменения сверху, уделяя намного больше внимания иностранным советникам и международным финансовым институтам, чем нуждам и ожиданиям смотрящих на них людей, стоящих внизу на земле, быстро уходящей из под их ног. Новая политическая и экономическая элита, намного меньшая по количеству и намного более удаленная от народа, чем советская номенклатура, смогла захватить контроль над еще большим национальным богатством, в то время как еще большему количеству людей пришлось бороться с неопределенностью и бедностью в стране, у которой нет ни влияния, ни уважения на международной арене. В такой обстановке вряд ли стоит удивляться, что 'среднестатистического российского избирателя' теперь не завлечешь обещаниями либеральных реформ и ему ближе вселяющие надежду заявления г-на Путина об общественном порядке, материальном благосостоянии, социальной справедливости и более сильном государстве, способном завоевать международное уважение.
В перспективе привлекательность таких постулатов будет зависеть от конкретных мер по их воплощению в жизнь. Если этого не произойдет, то никакие манипуляции в средствах массовой информации и административные угрозы не помогут удержать доверие к г-ну Путину. Взгляните на то, как уровень популярности г-на Ельцина обрушился всего через три года после его сокрушительной победы на выборах в 1996 году (на которых также были неравные условия и множество нарушений). В настоящее время, если большинство россиян захотят принять г-на Путина в качестве символа освобождения от засилья неэффективных институтов и коррумпированных олигархов, нашей первейшей задачей должно быть не чтение нотаций о демократии, а попытка понять, почему большинство россиян пришло к такому решению.
Рудра Сил является адъюнкт-профессором, преподавателем российской и сравнительной политики в университете Пенсильвании.
