Им не нравится, когда их называют наемниками. По правде говоря, ни один из тех наемников, с которыми я познакомился, начиная с Вьетнама и заканчивая африканскими войнами - за исключением лишь некоторых циников - не признавал себя солдатом удачи. Во время вьетнамской войны я знал наемников мексиканцев, выходцев с островов Карибского бассейна и даже некоторых испанцев: все они получали приличные деньги, а по окончании службы еще и американское гражданство. Все это время искатели приключений кормились россказнями из американского ежемесячного журнала 'Soldiers of Fortune', превратившегося в их Библию и пункт по вербовке добровольцев.
Из таинственных рекламных объявлений любители острых ощущений узнавали о возможности отправиться воевать в Конго или Родезию. Гонорары поступали на личные счета, открытые этими псами войны в каком-нибудь швейцарском банке, а, если по какой-то причине предприятие проваливалось, они переставали стрелять и отправлялись восвояси в ожидании следующего подходящего случая.
Это были золотые времена для воевавшего в Катанге Майка Хоара (Mike Hoare), по прозвищу 'Бешеный' или Боба Денарда (Bob Denard), который еще совсем недавно участвовал в организации государственного переворота на Коморских островах. Время от времени, в Мадриде, в таверне на улице Уркихо я встречался за бутылочкой вина с бельгийскими наемниками, охранявшими эфемерного короля Катанги Моиза Чомбе (Moises Tsombe).
В иракской войне все эти бывшие солдаты спецподразделений, бойцы французского Легиона или бывшие парашютисты получают свои звонкие монеты наличными - тысяча евро в день. Как и всегда среди первых оказываются британцы, записывающиеся в подразделения SAS: их больше влекут приключения и большие деньги, чем казарменная рутина. Здесь же непальские гурки, считающиеся лучшими солдатами в мире. Американские рейнджеры или израильтяне, закаленные в борьбе с арабами. Хорваты и австралийцы.
Они начали помогать профессионалам из служб безопасности еще во времена президента Клинтона (Clinton): использовать наемников было выгоднее. Но пышнее всего этот рынок начал расцветать при правлении Буша, когда солдатам удачи поручили охрану посольств. И, если для исламистов священная война в Ираке стала Меккой, то для наемников она превратилась в настоящий Эльдорадо. Пробил час расцвета торговли безопасностью. Сам проконсул Соединенных Штатов в Ираке Пол Бремер (Paul Bremer) живет под защитой телохранителей из этой приватизированной армии, состоящей из тех, кто, возможно, прошел Колумбию и Алжир, Боснию, Филиппины или Косово. Они торгуют безопасностью и выделяются из толпы, благодаря высокому росту, темным очкам, бронежилетам Kevlar, автоматической винтовке с лазерным прицелом М4, состоящей на вооружении солдат НАТО, пистолету 'Беретта' (такому же, как у Джеймса Бонда) и коротковолновым радиостанциям.
Четверо сожженных контрактников, которых толпа иракцев протащила по улицам Фаллуджи, на самом деле были 'corporate warriors', в дословном переводе 'корпоративные воины' компании 'Blackwater'. В Эн-Наджафе они плечо к плечу с американскими пехотинцами защищали здание местной администрации. Какое различие между солдатами удачи прежних лет и этими новыми профессионалами-охранниками? Компании, вроде 'Blackwater' и 'DynCorp', не берут на работу искателей приключений или наемников, готовых принять участие в проведении какого-нибудь государственного переворота. Им нужны люди с трезвым умом, умеющие пользоваться достижениями современной технологии, специалисты по изучению обстановки, участвовавшие в международных миссиях во всех горячих точках планеты. Сегодня в Ираке их около 20000, а, если в стране все останется по-прежнему - будет еще больше.
Наемные солдаты получают в два-три раза больше, чем регулярная армия; все они стремятся в Афганистан, где гонорары больше в целых пять раз. Неужели мы идем к частной наемной армии? Нет, но служба преторианцев с каждым разом становится все заметнее. Они будут защищать перевозящий горючее транспорт, сотрудников иностранных компаний или высокопоставленных чиновников. Возможно, они и были теми снайперами, что обстреливали Сараево, но сегодня, охраняя Пола Бремера (Paul Bremer), они узаконили свое положение.
