Глава инспекторов по вооружению, проводивших в Ираке безрезультатные поиски оружия массового поражения, анализирует произошедшие события в своей книге 'Разоружая Ирак'. Шведский дипломат пытается не сомневаться в благих намерениях политических лидеров, возглавивших агрессию - Буша, Блэра, Аснара. Однако, Бликс по-прежнему не решается ответить на вопрос, было ли решение о начале войны принято заранее, и предупреждает об опасности американской доктрины превентивного нападения.
История доктора Бликса начинается как в шпионском детективе времен холодной войны - именно в ту эпоху он формировался как дипломат - и заканчивается 'линчеванием' этого ветерана - специалиста по вопросам вооружения близкими к администрации Буша средствами массовой информации: он никак не мог найти оружие массового поражения, его поиски не приводили ни к каким результатам, а он продолжал просить продления инспекций. Времени ему так и не дали. Еще бы три месяца и он смог бы доказать, что в Ираке что-то есть. . . или нет. Был ли он тем человеком, который мог предотвратить войну? Нет, вряд ли это было в его руках.
- Вы полагаете, что, начиная войну Буш, Блэр и Аснар руководствовались благими намерениями?
- Вполне возможно, что это было именно так. Я неоднократно общался с Блэром и у меня нет причин считать, что он меня обманывал. Создавалось впечатление, что он просто верил сведениям, полученным разведслужбами разных стран. Ничего противопоставить ему я не мог: он был слишком убежден в своей правоте, чтобы серьезно отнестись к моим сомнениям. Вице-президент США Дик Чейни (Dick Cheney) свято верил во все доводы, оправдывающие нападение на Ирак. Все происходило словно в эпоху Средневековья, когда люди верили в колдунов и готовы были схватиться за любой предлог - странная тень, черные кошки, все что угодно - лишь бы доказать свою правоту.
- Вы, как и Ширак полагаете, что Саддам находился в своего рода 'интеллектуальном бункере'?
- Нет, однако нам неизвестно, что иракскому президенту говорили его помощники. Наверное, они смотрели телевизор, знали, что происходило, вероятно, они были напуганы. А при любой диктатуре существует тенденция говорить правителю то, что он хотел бы услышать: скорее всего, так и происходило в этом случае. Именно потому и я, и аль-Барадеи (Al Baradei) хотели встретиться с Саддамом: чтобы дать ему некоторое представление о действительности. С другой стороны, взгляды всего мира в этом случае были бы обращены на нас, если бы мы покинули страну с пустыми руками, это было бы очень плохо.
- Как Вы полагаете, возможно ли, что комиссия инспекторов ООН использовалась в качестве прикрытия?
- Да, вполне может быть, что всех нас обманули. Это возможно. Однако, я по-другому смотрю на те события. В январе Пол Вулфовиц (Paul Wolfowitz) заявил: да, мы хотим смены иракского режима; если произойдет изменение 'характера' правления, мы так же воспримем его как своего рода смену режима. Это был способ примирить две политики: свержения Саддама Хусейна (Saddam Hussein) и обнаружения оружия массового поражения. По мнению ООН, в свержении Саддама не было необходимости. . . Американцы могли бы приложить некоторые усилия для того, чтобы остановить 15 членов СБ ООН, а вместо того они начали оказывать все большее давление. Иногда мне казалось, что американцы смогут сломить иракцев, и те скажут: 'Вот оно, оружие. Нам очень жаль'. Но в той ситуации мы могли продолжать свои поиски до тех пор, пока, возможно, сами американцы не оказались бы загнаны в угол. В тот момент в кувейтской пустыне стояло 300000 солдат, и с каждым днем становилось все жарче. В подобной обстановке был необходим какой-нибудь зрелищный поступок со стороны иракцев, и они совершили его: уничтожили ракеты 'Аль-Самуд'. Это было уже что-то, но недостаточно. . . Великобритания хотела, чтобы Саддам выступил с полным покаянием, как совсем недавно поступил Каддафи (Gaddafi). . .
- Война была развязана в нарушение международного законодательства. Как Вы полагаете, Тони Блэр и Хосе Мария Аснар пожертвовали законностью во имя своих личных отношений с Бушем?
- Ох! Не думаю, что они очень серьезно отнеслись к вопросу о легальности нападения. Это один из основных факторов, объясняющий как позицию британцев, так и американцев. Американцы постоянно повторяли, что в новой резолюции нет никакой необходимости, что все предыдущие резолюции по Ираку разрешали начать войну, если бы они сочли, что это необходимо. Блэр говорил о возможности новой резолюции, французы утверждали, что она необходима. Я придерживался точки зрения французов, и аргументы генерального прокурора Великобритании, утверждающего, что предыдущие резолюции автоматически разрешают прибегать к использованию силы, мне кажутся безосновательными. Получается, что члены Совета Безопасности - каждый лично - принимает решение перейти к активным действиям. Но лишь СБ является хозяином своих резолюций, а не каждый из его членов в отдельности! Именно Совет должен был решить, соблюдает ли Ирак его постановления, и именно Совет в конечном итоге должен принимать все решения. Вот через это члены антииракского альянса переступили.
- Мы вступили в войну, руководствуясь ложными оправданиями?
- Я не отрицаю, что Блэр или Аснар верил в выдвигаемые аргументы. Однако мне кажется, что доводы были очень поверхностными, как адвокат я бы не согласился с ними. Генеральный прокурор Великобритании выступил в роли адвоката Блэра. С адвокатами можно договориться о чем угодно. . . Полагаю, что и у Аснара был некий документ от какого-нибудь испанского советника, высказывающегося в пользу позиции, занятой испанским главой правительства. Это своего рода фиговый лист. Знаете, у адвокатов всегда найдется в запасе фиговый лист.
- Вопрос заключается в том, что они утверждали, что в Ираке есть оружие, а этого оружия там не оказалось. В подобной ситуации использование доктрины нанесения превентивного удара в качестве средства борьбы с терроризмом внушает страх.
- Именно так, об этом я и пишу в своей книге. Однако, мы должны обратить внимание на то, что эту доктрину никогда не выдвигали в качестве аргумента для оправдания войны. Ни британцы, ни сам Блэр не использовали ее до недавнего заявления премьер-министра. Но Блэр не использовал доктрину превентивной войны в качестве аргумента: он говорил о необходимости преждевременных действий, точно также как и США. Я говорю о том, что они официально не заявили всем нам, что для них эта доктрина может служить оправданием для начала войны. Полагаю, что это крайне важный для будущего вопрос. Все началось с Ирака, однако, согласно доктрине о национальной безопасности США, появившейся в августе 2002 года, Соединенные Штаты имеют право наносить превентивный удар. Это произошло после 11 сентября 2001 года, и в тот момент Буш и Чейни заявляли, что у нас уже было одно '11 сентября' и мы не позволим, чтобы Саддам Хусейн напал на нас, мы первыми нанесем удар. Мы не станем сидеть и ждать, сложа руки, и террористы не пошлют нам никакого предупреждения. Я понимаю их, во времена холодной войны все отдавали себе отчет в том, что при нанесении удара одной стороной - другая будет уничтожена, и вокруг возможности нанесения превентивного удара шли постоянные споры.
- В те времена было лучше?
- Ха! Возможно, тогда было надежнее. Если бы русские, например, собрались напасть на Нью-Йорк, необходимо было сделать все, чтобы опередить их. Речь шла о том, чтобы иметь возможность нанести ответный удар. Если бы русские сумели разрушить Вашингтон, американские подводные лодки могли бы предпринять подобное же нападение. И тогда русские знали, что они получат в ответ на свои действия. Нанести превентивный удар было невозможно, но было возможно нанести удар ответный. Именно потому тогда мы находились в состоянии холодной войны, а сегодня мы находимся в новой ситуации, когда террористы могут внезапно напасть на нас. И Буш говорит, что, если нападение неминуемо, его надо опередить.
Согласно одному из документов ООН, любая нация имеет право на оборону - коллективную или индивидуальную - в случае нападения на нее. Однако, если ты утверждаешь, что у тебя есть право наносить удар прежде, чем напали на тебя, каким образом ты можешь знать, что угроза неминуема. В подобной ситуации крайне важную роль играют разведслужбы.
И, по моему мнению, война в Ираке ставит под сомнение приемлемость доктрины нанесения превентивного удара, потому как сообщения разведслужб оказались несовершенными. Наилучшим - наибольшим и единственным - примером нанесения превентивного удара с целью предотвращения ядерной угрозы можно считать бомбардировку Израилем атомного иракского реактора Осирак (1981 год). В тот момент израильтяне заявили, что там производился плутоний. СБ ООН единодушно осудил действия Израиля, так как имелось много веских причин не верить его заявлениям: реактор строили французы и для его модификации (с целью получения плутония) было необходимо участие французских техников, о чем неизбежно стало бы известно МАГАТЭ. Совет Безопасности тогда заявил, что Израиль не исчерпал все возможные мирные пути урегулирования проблемы.
То же самое сегодня можно сказать Соединенным Штатам и Великобритании: они не использовали мирные возможности разрешения иракского конфликта. И, если мир будет и дальше идти по этому пути, когда мы станем обстреливать любые объекты, о которых разведслужбы сказали нам, что они опасны, это очень печально. Мне это не нравится!
