Одна такая скульптура есть у президента России Владимира Путина. У бывшего главы его Администрации их две. По столько же - у российского миллиардера Романа Абрамовича и супермодели Ирины Пантаевой.
Эти изображения шаманов, кочевников и воинов выполнены скульптором из далекой сибирской деревни - от Москвы до нее шесть часов полета. В последнее время его скульптуры пользуются большой популярностью у российской элиты. Эта популярность настолько велика, что прошлой осенью, во время визита канцлера Герхарда Шредера в Россию, г-н Путин повез его посмотреть работы художника и давал пояснения по-немецки.
'В шутку я говорю, что он - мой переводчик', - говорит скульптор Даши Намдаков.
Добившись успеха среди российских миллионеров, тридцатисемилетний г-н Намдаков прибыл в Нью-Йорк в сопровождении менеджера, ранее работавшего с российскими рок-группами. 15 апреля он открыл выставку скульптуры и других произведений искусства в 'Тибет Хаусе' на Западной 15-й Стрит. Пока не совсем ясно, как нью-йоркцы воспримут работы Намдакова (их стоимость составляет от двух до сорока тысяч долларов). Количество людей, посетивших выставку за два часа на следующий день после открытия, едва ли назовешь даже 'тонким ручейком'. Сотрудник Тибет Хауса - некоммерческого культурного центра, возглавляемого Робертом Турманом (Robert Thurman), профессором на кафедре по изучению Тибета Колумбийского университета - признал, что покупатели не торопятся.
Но в интервью, которое он дал не следующий день после открытия, г-н Намдаков - в буддистских ритуальных бусах, принадлежавших еще его прадеду, поверх свитера на молнии и полосатых штанов из популярного московского магазина - заявил, что его вполне устраивает возможность просто сидеть, делать наброски, и посмеиваться, как далеко его занесло.
'Из моей деревни в Нью-Йорк. У меня просто нет слов, чтобы описать это расстояние'.
Отдаленность его родного региона - Бурятии - где живут потомки монгольских племен, и сегодня практикующие шаманские и буддистские обряды, действительно трудно преувеличить. Укурик, родная деревня г-на Намдакова, находится в двух с половиной часах езды от ближайшего города, а от Москвы она гораздо дальше, чем от Пекина.
Но именно эта отдаленность, и связанная с ней своеобразная культура, во многом вдохновляет творчество Намдакова. В его скульптурах, в основном отлитых из бронзы, отражаются шаманистские и буддистские традиции, а также кочевое прошлое жителей региона. Они изображают конных воинов древних монгольских племен, веселых лам, бьющих в барабаны, присевших по-жабьи борцов, круглых, как яблоки.
Россияне, которые приобрели его работы, называют г-на Намдакова 'своим' художником.
Из новых работ, появившихся в последние годы, его скульптуры 'выделяются больше всего', говорит бывший глава Администрации президента Путина Александр С. Волошин.
Однако свою роль играет и умелый маркетинг, осуществляемый его менеджером Константином Ханхалаевым - в этом месяце он сопровождает г-на Намдакова в Нью-Йорке. Посетители выставки могут посмотреть на лэптопе короткометражный видеофильм о г-не Намдакове. Он напоминает скорее музыкальный клип, чем рассказ о работах художника: в фильме скульптор мчится верхом по бескрайней степи. На выставке в этом месяце г-н Ханхалаев назвал его популярные скульптуры 'хитами'.
Ньюйоркцы, посетившие выставку, отзываются о ней с похвалой.
'Блестящее мастерство, - говорит Беатрикс Ост (Beatrix Ost), художница с Манхэттена, купившая две скульптуры для своего открытого патио. - Я думала, что эти работы принадлежат очень зрелому человеку шестидесяти с лишним лет. А ему нет и сорока. Все это очень свежо и современно'.
В традиционном азиатском искусстве 'вы видите все эти храмовые скульптуры и фигурки богов, и сразу можете сказать: 'Это из Тибета, а это - из Индии'. Но он не похож ни на что'.
Его работы - это 'Восток. Но они напоминают и персонажей 'Звездных войн''.
Г-на Намдакова - шестого из восьми детей в семье - с рождения окружала атмосфера искусства и религии. Его отец-краснодеревщик изготовлял и расписывал алтари для буддийских храмов. Его прадед пешком проделал ритуальное паломничество из Бурятии в Тибет. В возрасте 7 лет г-ну Намдакову пришлось покинуть свой уютный и культурный дом - его отправили учиться в школе в другую деревню.
С этими годами связаны худшие впечатления в его жизни. Условия были спартанскими: комнаты плохо отапливались, форма была поношенной, а питание - однообразным. По его словам, учителя воровали продукты. Кроме того, утверждает Намдаков, к детям нерусского происхождения относились с глубоким предубеждением.
Однажды, сбежав от русских мальчиков, которые хотели затеять драку, он, вместе с другими детьми-бурятами, подвергся особенно унизительному наказанию - их в одном белье заставили стоять в коридоре.
'Школьные годы были ужасными, - вспоминает Намдаков. - До семи лет мой мир состоял из родственников и духов. Сейчас этот мир возникает вновь'.
Во время перестройки в бывшем СССР г-н Намдаков был студентом художественного училища. В 2000 г. в сибирском городе Иркутске состоялась его первая выставка. Местные магнаты - российские нувориши, разбогатевшие на приватизации - с удовольствием покупали его работы, говорит Намдаков.
Сегодня он живет в комфорте. У него есть подержанная 'Ауди'. С женой и детьми он переехал в Москву, и может позволить себе переезды из московской мастерской в бурятскую и обратно.
Г-на Намдакова вполне устраивает жизнь в России, но, по его словам, его работам нужен более широкий масштаб. Возможно, Нью-Йорк еще примет их. На прошлой неделе одна галерея на Грин Стрит предложила выставить его работы в своей экспозиции.
Две недели назад, в Тибет Хаусе, он сидел и делал наброски, иногда размышляя вслух: 'Если бы много лет назад кто-нибудь сказал мне, что у меня будет выставка в Нью-Йорке, я бы ни за что не поверил'.
