23 августа 1993 г. в Вильнюсе, когда подъемный кран, наконец, справился с огромным памятником В.И. Ленину, возвышавшимся над площадью Лукискиу - в двух шагах от здания республиканского КГБ, фигура вождя повисла в воздухе. Но ноги так и не удалось оторвать от пьедестала. Ноги удалось поднять со второй попытки, но вместе с пьедесталом. Казалось, будто сам Советский Союз вцепился в фалды вождя, не желая отпускать на свободу независимую теперь Литву. Сцена чем-то напоминала тягостный развод супругов, вступивших в брак по принуждению . И сейчас - десять лет спустя - Литва живет нелегкой жизнью, раздираемая противоречиями между тем, что ей досталось в наследство от прошлого, и тем, что ей удалось в нем перечеркнуть. Противоречиями между новым имиджем и данью памяти.
Странный зоопарк. Практически повсюду в парках странным образом отсутствуют те или иные скульптуры. Все эти отлитые в бронзе и изваянные в камне вожди, скульптурные группы рабочих и крестьян, являвшиеся раньше частью привычного для глаза пейзажа, были по большей части приобретены (включая хранившиеся в запасниках памятники И. Сталину) и отобраны в коллекцию разбогатевшего на маринованных грибах местного бизнесмена Вилиумаса Малитаукаса.
В 130 км от Вильнюса он открыл парк аттракционов советского периода - Груто парк. Памятник Ленину теперь стоит там. Он вновь обрел ноги, но потерял былую величественность, оказавшись рядом с себе подобными в этом странном парке-зоопарке. Установленные на столбах репродукторы транслируют бравурные марши советской эпохи. Ирония (или быть может низкопробный вкус) владельца парка доходит до того, что посетителям предлагают календарики с изображением Сталина. Поистине парк, изгоняющий дьявола. Парк, где посетителям предложено посмеяться над тем, что в свое время причинило столько боли.
С городских улиц исчезли не одни только памятники эпохи. По улицам прибалтийской столицы теперь мчатся иностранные автомобили. За рулем редких здесь дымящих 'Жигулей' сидят, как правило, русские (их здесь 6,3% от общей численности населения), которые после провозглашения независимости смогли принять литовское гражданство (чего не произошло в Эстонии и Латвии).
Главной улице столицы - проспекту Гедемино, ранее носившей имя Сталина, потом Ленина, было возвращено ее историческое название, как и всем другим улицам, переименованным в советское время. Музей Революции (Октябрьской) закрыт. После капремонта бывшая гостиница 'Интурист' приобрела современный облик и теперь носит имя 'Lietuva' ('Литва').
Ничего не напоминает о располагавшихся раньше на первом этаже здания кассах, в которых надо было отстаивать ночами, чтобы купить билет в 'братскую республику'. Их унес ветер истории. Особняки, где раньше проживали офицеры Советской армии с семьями, теперь заселены богатыми литовцами. Кинотеатр 'Родина' теперь носит название 'Бродвей'. Теперь здесь дают спектакли с отплясывающими девицами. Церковь св. Казимира, превращенная в советское время в музей атеизма и храм св. Иакова, использовавшаяся как склад реквизита, теперь снова распахнули свои двери для верующих.
О чем все это говорит? Видимо о том, что советский лоск Вильнюса оказался нестойким, и весь выветрился. 'Мы всегда воспринимали организации типа комсомола как чисто идеологические объединения. Мы выполняли все требовавшиеся от нас церемонии, понимая, что все это - театр, - поясняет социолог Аридас Лиепуонис, - и все же пятьдесят лет - немалый срок'. Очень даже немалый. Под первым нестойким слоем сохранились и другие слои, - куда более стойкие.
'Советский менталитет'. Литовцам, вся жизнь которых пришлась на советский период, приспособиться к новым условиям сложно, а иногда и просто невозможно. Городские, и в еще большей степени сельские жители чувствуют себя потерянными, брошенными государством на произвол судьбы.
Тем самым государством, которое 'раньше' все за них решало в их жизни. 'Менталитет большого числа жителей республики остается советским', - объясняет Пирвидас Дублис, бывший школьный учитель, основавший со своими друзьями неправительственную организацию Центр гражданских инициатив, который занимается главным образом делами молодежи. 'Судя по принятым государственным законам, Литва - демократическая страна, - продолжает Эрика, одна из сотрудниц Центра, - но это еще вовсе не означает, что литовцы в душе - демократы'.
Еще два года назад здесь был пустырь. Сегодня здесь раскинулась площадь Европы, которую обрамляют три высотных здания башенного типа, в одном из которых расположилась городская мэрия. Мэру Вильнюса нет и тридцати. Если из окон мэрии обозревать панораму города по другую сторону реки Нерис, хорошо понимаешь, какой значительный отпечаток оставила после себя советская архитектура. Справа телебашня, сзади Дворец спорта, прямо по курсу - здание Парламента, вдали виднеется Дворец профсоюзов. Сколько привычных с советских времен повсеместно растиражированных силуэтов городских зданий! Рынок Дзержинского теперь стал рынком Голгофы, но, как и в России, здесь стоят бабушки (по большей части русские по национальности) и продают забывчивым посетителям пластиковые пакеты. Литва торопится со всем этим покончить. Но чтобы избавиться от ужасного разваливающегося жилья хрущевского периода, ей все же придется набраться терпения.
Камеры и расстрелы. Рано или поздно, но Вильнюс расстанется с призраками прошлых лет. Это лишь вопрос времени, денег и сил. Шаг назад: президент страны Рональдас Паксас вел дела с российским мафиози. Два шага вперед: 6 апреля Парламент страны лишил его президентских полномочий. Прекрасный пример демократического функционирования государства в вопросах, относящихся к неприкосновенности главы государства. Назидательный пример.
Если взглянуть на спешащих по пешеходным улицам Вильнюса людей, то невольно думаешь, что Литва вернулась в лоно Европы, которое она никогда в полной мере и не покидала. Но присутствие России ощущается. Не выведена из эксплуатации Игналинская АЭС, использующая реактор того же типа, что и на Чернобыльской АЭС. Лишенная природных ресурсов страна не может повернуться спиной к своему соседу. Газпром приобрел 34% акций газораспределительной литовской компании Lietuvos Dujos.
Можно вполне допустить, что ни один из руководителей Газпрома не выразил пожелания посетить музей Геноцида (советского). Он расположен в самом центре города, в наводящем ужас подвале - бывшем помещении, принадлежащем КГБ. Спустившись вниз по лестнице, попадаешь в коридор с камерами. Здесь одни только камеры, которые ни перекрашивали, ни ремонтировали. Массивные, выкрашенные в цвет дерьма двери, грязно-зеленоватые стены - все сохранено в первозданном виде, вплоть до царящей здесь сырости и помещения, в котором приводились в исполнение приговоры о расстреле. Прошлое, которое невозможно забыть. . .
Алгиматасу Скертонасу 72. Его отец был расстрелян советскими солдатами, а мать с детьми выслана в Красноярский край. Он на своей шкуре узнал, что такое лагерь. Он горд тем, что никогда не вступал в КПСС. Знает русский, но говорит только по-литовски. 'Мы вступили в НАТО, теперь вот вступаем в Евросоюз. С каждым днем мы все дальше удаляемся от них. Советская идеология уже осталась где-то позади. Мое поколение выучило русский, мы жили в условиях русской культуры, но молодежь теперь говорит по-английски, по-немецки, по-французски и смотрит на Запад. Для нее советская Россия - даже не воспоминание. Мы от них зависим экономически, но они сюда больше не придут. Они не смогут нас больше аннексировать. Мир изменился'.
