Грядущее 'воссоединение' Восточной и Западной Европы 1 мая планировали отметить бесплатным массовым концертом на улице О'Коннел в Дублине, на который были приглашены гости из всей Центральной и Восточной Европы. Развлекать толпу на этой редкой акции прямого обращения ЕС к своим гражданам должны были Боно и Аланис Морисет.
Однако около месяца назад концерт отменили. Ирландия, нынешний председатель ЕС, объяснила, что он мог вызвать слишком большие беспорядки.
Это светлая сторона расширения Евросоюза. Однако сейчас организация переживает беспокойное время, и наверняка можно быть уверенным только в том, что расширение до границ с Россией принесет ЕС серьезные перемены. Оно изменит его экономические перспективы, географический центр и методы работы.
Конечно, похожее происходило уже не раз. Благодаря успешным расширениям, закрытый 'клуб шести' образца 1958 года превратился в Союз, объединяющий 15 государств и 380 млн. человек.
На этом пути постоянно встречалось сопротивление, от 'нет' Шарля де Голля вступлению Великобритании в 1960х до обеспокоенности Германии стоимостью принятия Испании и Португалии в 1986.
Бывший британский премьер-министр Маргарет Тэтчер считала, что может остановить процесс европейской интеграции, расширив границы ЕС до такого предела, когда станет невозможным дальше углублять интеграцию, так как принятие решений застопорится.
До сих пор это не произошло. 'Расширение часто предшествует углублению', - говорит Кэрел Ланно, директор брюссельского Центра исследований европейской политики. Спустя пять лет после вступления Испании и Португалии, ЕС подписал договор, проложивший путь к введению евро и открывший новые области для сотрудничества в вопросах внешней политики и законодательства.
Однако уже появились признаки того, что Евросоюз трещит по швам. Его механизмы принятия решений, созданные для шести членов, похоже, не могут справляться с Союзом пятнадцати, не говоря уже о двадцати пяти.
Новый конституционный договор, разработанный с целью упорядочить систему, должен быть подписан в июне, но известно, будет ли он ратифицирован всеми 25 членами. И даже если договор ратифицируют, подобное единовременное расширение вряд ли когда-либо повторится. Все больше людей соглашаются, что Европейский Союз уже приближается к естественным границам континента.
В этом году перед ЕС стоит серьезный вопрос - можно ли допустить Турцию до переговоров о вступлении в организацию (см. ниже). Если интеграция новых членов не пройдет гладко, желание дальнейшего расширения угаснет очень быстро.
ЕС сейчас переживает кризис уверенности. Слабый в экономическом плане и на международной арене, он пытается решить, как адаптировать две свои основные задачи - обеспечение мира и благосостояния граждан - к вызовам нового тысячелетия.
Вопрос в том, станет ли вступление 10 новых стран частью решения или частью проблемы.
Пессимисты полагают, что новые члены окажутся ярыми атлантистами, что, вероятно, усилит напряжение, возникшее во время прошлогоднего иракского кризиса. В экономической же политике они будут сторонниками свободного рынка в стиле Тэтчер и таким образом станут источником трений с Францией, Германией и другими странами.
Ясно то, что во внешней политике Евросоюзу нужна новая энергия. Расколовшаяся по поводу Ирака, игнорируемая президентом Бушем в вопросе Ближнего Востока, Европа больше не может тратить время на внутренние баталии.
Однако несмотря на то, что большинство новых членов из-за своего недавнего коммунистического прошлого теперь стали сторонниками Америки, некоторые аналитики считают, что они будут выступать за гармоничную внешнюю политику ЕС.
'Они приверженцы принципа многосторонних отношений, так как в прошлом сильно пострадали от господства одной сверхдержавы', -пишет Хитер Грэбб, аналитик Центра европейских реформ, в исследовании 'Созвездия Европы', посвященном политическим перспективам новых членов ЕС. - 'Они будут смещать центр тяжести ЕС на запад, к Атлантическому альянсу, но одновременно будут подталкивать внешнюю политику Европы на восток, к своим беспокойным соседям'.
Но даже если они и не парализуют едва оперившуюся внешнюю политику Союза, поможет ли появление десяти новых, и притом бедных, членов решению хронической проблемы ЕС - как обеспечить благосостояние граждан?
Возможно, они бедные, зато быстро растут - на 3,7% в год, а прогнозируемый рост составляет до 4,3%, сообщил на прошлой неделе Европейский банк по реконструкции и развитию. Их быстрый переход от государственной экономики к приватизации убедил премьер-министра Великобритании Тони Блэра в том, что они помогут ускорить расплывчатые экономические реформы ЕС. 'Модернизация, которую новые члены ЕС продемонстрировали за последние полтора десятка лет, должна вдохновить всех нас', - заявил он на прошлой неделе.
Но собираются ли новые государства ЕС присоединиться к Великобритании, Италии, Ирландии, Нидерландам, Швеции и Дании, поддерживающим свободный рынок и свободную торговлю?
В некоторых вопросах, включая их низкие корпоративные налоги, которые немецкий министр финансов Ханс Эйхель на этой неделе назвал 'демпинговыми', новые члены несомненно придерживаются либеральных позиций. Однако, заявляет г-жа Грэбб, восточно-европейские избиратели предпочтут увеличение государственных расходов в социальных сферах, состояние которых ухудшилось после падения коммунистической системы в 1989 году, например, здравоохранение и социальное обеспечение. 'В этом отношении они больше похожи на Германию, чем на США', - считает она.
Таким образом, нет неоспоримых доказательств того, что расширение приведет к созданию новых враждующих альянсов в экономической и внешней политике. Однако оно несомненно повлияет на методы работы Евросоюза. В первые годы существования Европейского экономического сообщества лидеры шести его стран-участниц могли решить любой вопрос, просто собравшись за обедом; но сегодняшний ЕС, объединяющий 25 стран, своей неповоротливостью начинает походить на все международные организации.
'С одного конца стола вы не можете разглядеть, что происходит на противоположном' - жалуется посол одной из стран ЕС, имея в виду мартовский саммит в Брюсселе, куда были приглашены лидеры всех 25 стран-участниц - 'В таком формате просто невозможно что-либо обсуждать'.
Учитывая, что право вето стран-участниц для большинства важных решений остается в силе, возникает явная опасность тупиковых ситуаций. Недавняя угроза Польши - от которой, она, правда, отказалась - заблокировать новую конституцию в связи с разногласиями относительно новой системы голосования в ЕС заставила содрогнуться западноевропейские столицы.
ЕС, несомненно, нуждается в твердом руководстве, но пока он, похоже, просто 'плывет по течению'. Под председательством Романо Проди (Romano Prodi) значение Еврокомиссии, традиционно играющей роль движущей силы интеграции, резко снизилось, и зачастую крупные страны-участницы просто игнорируют ее мнение.
Франко-германский 'локомотив', некогда толкавший ЕС вперед, сегодня едва способен сдвинуть с места Союз, состоящий из 15 членов, и, как признают в Париже и Берлине, он будет просто не в состоянии направлять усилия 25 государств.
Когда в декабре прошлого года Франция и Германия попытались объединить часть стран Союза в 'твердое ядро' для углубления интеграции в некоторых - не упоминавшихся конкретно - областях, к нему немедленно пожелали присоединиться Венгрия и Чешская республика. Их готовность объединить усилия с франко-германским альянсом показала, насколько трудно будет предсказать контуры 'силовых блоков' внутри расширенного ЕС. В предполагаемое 'твердое ядро' должны были войти как 'ветераны', так и 'новобранцы' - большие и малые, западно- и восточноевропейские, богатые и бедные страны.
Однако инициатива провалилась, не получив более широкой поддержки. Даже Йошка Фишер (Joschka Fischer), министр иностранных дел Германии, первым выдвинувший эту идею в своей речи в Университете Гумбольдта в 2000 г., в прошлом месяце объявил о ее 'кончине': в будущем Европой не будут руководить небольшие группы государств.
Справедливость его аргумента только подчеркивается недовольством, которое вызывает у малых стран, в том числе многих 'новобранцев', развивающееся в последние годы сотрудничество Британии с Францией и Германией. 'Что в таком случае станет с остальной Европой?' - задает вопрос г-н Фишер, имея в виду этот трехсторонний альянс - 'Она превратится в задворки? Но ведь тогда в действие немедленно вступят антигегемонистские рефлексы'.
По мнению многих, лидерство в будущем ЕС будет принадлежать не жестко фиксированным блокам, а временным коалициям, возникающим по конкретным вопросам.
'Некоторые страны объединятся и станут лидерами в финансовых вопросах, другие в сфере обороны, и так далее' - говорит бывший президент Франции Валери Жискар д'Эстэн, 'архитектор' проекта конституции ЕС - 'Но это будет открытая, а не закрытая система'.
'Группировки создаются по каждому вопросу' - добавляет Петер Балаш (Peter Balasz), посол Венгрии при ЕС (с 1 мая он займет место в составе Комиссии) - 'По любой проблеме как правило имеется лишь две-три разные точки зрения, но никак не 25. Мнения будут в основном групповыми'.
Но даже если эта новая гибкая модель руководства и докажет свою работоспособность, все больше сторонников приобретает точка зрения, что ЕС - это уникальное сочетание федеративного государства и межправительственной организации - вскоре достигнет предела своих территориальных амбиций. По мнению большинства, нестабильные западнобалканские страны - в том числе Сербия и Албания - в конечном счете, возможно, и станут членами Союза, но мало кто может представить себе, чтобы в него приняли бывшие советские республики: Беларусь, Украину и Молдову. 'С этими странами мы готовы разделить все, кроме наших институтов; отношения с ними будут основываться на общности ценностей и интересов' - заявил в марте г-н Проди.
Кроме этого, существует проблема Турции. В декабре ЕС должен принять решение, следует ли ему начать переговоры о вступлении Турции в союз. Немецкие и французские консерваторы уже утверждают, что Европа кончается на Босфоре. 'Я обеспокоен' - говорит один высокопоставленный чиновник Еврокомиссии, отвечающий за проблемы расширения - 'Если дело не пойдет гладко, весь процесс расширения приобретен негативный имидж - как раз в тот момент, когда нам надо будет принимать решение по Турции'.
Характер будущей Европы определится в ближайшие несколько месяцев. Когда столько поставлено на карту, не удивительно, что торжества, которые состоятся в эти выходные, будут иметь несколько приглушенное звучание.
