С созданием при президенте Владимире Путине так называемой 'вертикали власти' в России, как кажется, возвращаются забытые страхи. Мощь государства, как это уже часто бывало, измеряется, прежде всего, тем, насколько боятся его верноподданные. В то время, как интеллигенция и экономические магнаты демонстративно идут на подчинение кремлевским бюрократам, большая часть населения готова принести демократические достижения в жертву обещаниям о стабилизации.
Историк Василий Ключевский замечал в 19-м столетии, что российские цари являются не машинистами государственной машины, а 'пугалом от хищных птиц'. По Ключевскому, решающим для царя было то, чтобы он мог внушать страх. Именно в этом заключается секрет успеха Путина. Его имидж строгого царя, его подчеркнуто жесткие действия против бунтующих чеченцев или по отношению к нелояльным финансовым магнатам являются для многих в России доказательством того, что Путин действительно в состоянии добиться стабильности и безопасности. Закон и порядок означает на новом русском языке 'диктатуру закона'. В представлении Путина в этом нет противоречия, поскольку закон - всего лишь исполнитель воли государственной 'вертикали власти', и точно так же, как и само государство, закон можно не уважать, но бояться.
'Где царь, там и страх', гласит народная мудрость. Невзирая на то, что сегодня никто не опасается за свою жизнь, уже царит некое настроение страха, неясный, кажется, беспочвенный страх, как это было в советские времена. В ходе последнего опроса общественного мнения 56 процентов респондентов ответили, что люди сегодня снова стали испытывать страх, больше, чем перед приходом к власти Путина четыре года назад. Как функционирует российская машина по насаждению страха, показали последние президентские выборы: в связи с поставленной президентской администрацией задачей добиться по возможности максимальной явки на избирательные участки, многие врачи смогли заняться лечением своих пациентов, только проголосовав. Кто желает, может видеть в этом нарушение клятвы Гиппократа. Бесперспективные соперники Путина зафиксировали перед выборами попытку шантажа со стороны школьной учительницы. Хорошие отметки своих учеников она ставила в зависимость от участия их родителей в выборах и добавляла: 'Если вы проголосуете за Путина, то нам тогда дадут новые компьютеры'.
Запугивания
Между тем, 'диктатура закона' может иметь для соответствующих лиц более скверные последствия, чем плохие оценки. Историк Игорь Сутягин был приговорен к пятнадцати годам заключения, поскольку продавал якобы секретную информацию иностранной разведке. Адвокаты Сутягина однако указали на то, что вся переданная информация взята из открытых источников. Они убеждены в том, что ученого подвергли наказанию только за его 'контакты с Западом'. После вынесения такого приговора стали бояться оказаться наказанными за контакты с зарубежными коллегами все ученые. Олег Панфилов из Центра журналистики в экстремальных ситуациях пришел помимо этого к выводу, что все меньше журналистов обращается к щекотливым темам, связанным, например, с загрязнением военными окружающей среды. Панфилов считает, что на Россию накатывает 'волна шпиономании'.
В Новгороде сотрудник ведомства по борьбе с наркотиками подверг временному аресту одного книготорговца, продававшего книгу Фредерика Бегбедера (Frederic Beigbeder) 'Рассказики под экстази'. Государственный комитет по борьбе с незаконным оборотом наркотиков возглавляет бывший офицер КГБ, который в советские времена вел следствие против диссидентов и владельцев нелегальной литературы. Его сотрудники обнаружили в книге Бегбедера 'пропаганду потребления наркотиков'. Российские писатели, между тем, становятся регулярно жертвами уголовного преследования. Прокуратура вела в течение двух лет следствие по обвинению в распространении порнографии в отношении Владимира Сорокина. В настоящее время идет судебный процесс в отношении Баяна Ширянова, разрабатывающего тему наркомании. Виктор Ерофеев охарактеризовал это как 'операцию по запугиванию писателей'. В настоящее время прокуратура выступает с особой жесткостью против художников и кураторов выставки 'Осторожно, религия'. Художественная игра воображения с ее символами подвергается преследованию как тяжкое преступление. 'Следователь по особо важным делам' взял с главного обвиняемого подписку о невыезде из города. Подобное преследование независимой интеллигенции создают атмосферу, в которой могут задохнуться ростки гражданского общества, появившиеся во времена Ельцина. Критические голоса теперь раздаются почти только со стороны бывших советских диссидентов. Более молодые ищут соглашения с режимом. На вопрос, что стал бы он искать с правителями: конфронтации или же компромисса, свежеиспеченный уполномоченный по правам человека Владимир Лукин ответил шуткой: 'Один человек спрашивает, почему ты всегда споришь со своей женой? Будь с мерзавкой просто нежен!' Хотя свою должность защитника прав человека он занял недавно, но, судя по всему, уже попал под каблук Путина. Все важнейшие средства массовой информации уже давно стали прочной составной частью 'вертикали власти'. Они создают президенту имидж неприкасаемого правителя, который находится вне всякой критики. Но все больший страх критиковать президента распространяется и за рамками средств массовой информации: среди представителей общественной жизни. Еще незадолго до своего ареста находившийся тогда в оппозиции нефтяной магнат Михаил Ходорковский считал, что, 'если правящий класс не в состоянии выполнять свои задачи, его надо менять'. В своем недавно опубликованном раскаянии миллиардер, обвиняемый в совершении тяжких экономических преступлений, выносит приговор 'бесполезным попыткам ставить под сомнение легитимность президента'. Теперь Ходорковский говорит, что Путину ни в коей мере нельзя ставить в вину отравление более ста заложников во время штурма музыкального театра 'Норд-Ост'. Его партнер по бизнесу Леонид Невзлин, финансировавший до недавнего времени вновь созданную оппозиционную партию 'Свободная Россия', после публикации манифеста Ходорковского совсем ушел из политики. Для члена учредительного комитета оппозиционной партии 'Свободная Россия' Марины Литвинович это примета времени: 'Люди испытывают страх. Финансирование оппозиции в России - дело опасное'.
Растущая неуверенность
'Плохая власть лучше, чем ни какой', - пишет Ходорковский. Это убеждение, которое раскаивающийся олигарх разделяет с большинством россиян. Со времени прихода Путина к власти государственные средства массовой информации ведут активную пропаганду путинской 'вертикали власти'. Она должна спасти безопасность и порядок и ликвидировать хаос, до которого довели страну ельцинские демократы. В действительности же жизнь в России стала заметно опаснее. Множится число террористических актов и националистических выступлений. Согласно последним данным организации 'Transparency International', год от года становится все больше коррупции. Если три года назад Россия занимала по этому показателю среди 133 государств 71-е место, то в 2003 году уже - 88-е место рядом с Алжиром и Пакистаном. В связи с растущей неуверенностью среди населения растет также желание иметь сильное государство. Государство и народ вновь заключают традиционный общественный договор: патерналистское государство обещает заботиться о своих верноподданных. То, что это государство насквозь коррумпировано, знает большинство людей, опрошенных Фондом общественного мнения. Четверть всех опрошенных считает, что масштабы коррупции во второй президентский срок Путина станут еще больше. Они не строят иллюзий о неподкупности бюрократии и мирятся с коррупцией сознательно. Именно в этом состоит их часть договоренности. В качестве ответа на заботливость со стороны государства верноподданные отказываются от какого-либо вмешательства в дела государства.
Телевизионные выступления Путина как строгого правителя вызывают у зрителей испытанный рефлекс Павлова. Как только они видят, что олигархи и другие 'хищники' испытывают страх перед этим человеком с холодным взглядом, так автоматически появляется чувство безопасности. Политтехнологи Кремля называют избирателей 'овощами', поскольку никогда не покидают свою грядку, и их лишь время от времени надо 'поливать' обещаниями стабильности. Благодаря высокой мировой цене на нефть, 'овощи' сейчас снова своевременно получают зарплату и пенсии. Несмотря на это, страх оказаться в большей нищете, чем во времена Ельцина, стал заметно сильнее. Только когда у России закончатся нефтедоллары, и страх обнищания обретет реальные черты, только тогда демократизация получит новый толчок.
