Плохо то, что мы вспоминаем о Чечне лишь при трагических обстоятельствах, подобных тому, что произошло в прошедшее воскресенье в Грозном. У нас вполне достаточно причин, чтобы задаться вопросом, может ли картина происшествия дать нам четкое представление о глубине существующих проблем и помочь избежать драматических упрощений. Как бы то ни было, нет ничего более неотложного, чем проверить наши знания о России, с выгодой использующей сгустившиеся информационные сумерки.
Стоит сказать, что на Западе написано крайне мало монографий, посвященных России Путина. Подобное обстоятельство привлекает к себе еще больше внимания, если учесть, что в последнее десятилетие ХХ-го столетия не было недостатка в академических исследованиях о стране, на тот момент управляемой Борисом Ельциным. В то время как эксперты решили передохнуть и несколько отсрочить оценку президентства Путина, в нашем обществе распространилось несколько представлений о стране, подобных тем, от которых никак не хотят отказаться россияне.
Мы соглашаемся с тем, что переизбранный в марте президент легко выиграл неизбежное и тривиальное сравнение со своим капризным, непостоянным и пьющим предшественником. Сопоставляя Путина с Ельциным - этой современной имитацией фигуры глупого царя, со щедростью награждавшего нас различными потрясениями в виде государственных переворотов, несвоевременных отставок, начатых на скорую руку войн и удручающих биржевых кризисов - можно сказать, что он дал России относительное спокойствие, чему имеется вполне очевидное подтверждение: российские новости больше уже практически не появляются на первых страницах наших газет.
И, тем не менее, все - или почти все - говорит о чудовищном поражении. И тот факт, что Путин укрепил свои позиции, объясняется, в первую очередь, принятием бесконечного множества авторитарных мер, а не является результатом разумного, неторопливого и толерантного использования власти. Иными словами, преданность президенту стала следствием прохождения определенного пути, где мы сталкиваемся и с серьезными репрессивными мерами, и с упорным уничтожением инакомыслящих СМИ, и с невыносимой легкостью оппозиции, и с нескрываемым расцветом имперской идеологии, и с последствиями искусственно созданного экономического процветания и с аморальным в своей заинтересованности использованием чеченской трагедии. Путин, для которого вполне очевидно отсутствие принципов - что зачастую путают с ошибочно приписываемым ему здоровым прагматизмом - четко представляет свою задачу: безграничное укрепление собственной власти.
Однако упомянутое выше поражение не исчерпывается лишь этим. При внимательном изучении описанной ситуации приходится давать хотя бы частичное опровержение изложенным истинам: несмотря на все внешние признаки, Путин отнюдь не является тем самым сильным политиком, что всегда добивается своего и, как правило, заслуживает похвалы.
Для начала стоит отметить, что сегодняшняя Россия представляет собой псевдодемократию с вопиющим отсутствием разделения властей; открытая полемика здесь неизвестна, предвыборные кампании нередко отличаются демагогией, отношение к правам человека - пренебрежительное, повсеместно можно столкнуться с административным давлением. Указанные обстоятельства, так или иначе, наталкивают на мысль, что президент делает все, что ему заблагорассудится. Хорошо, разумеется, то, что препятствиями на его пути становятся не обычные россияне, которых как секли вчера, так секут и сегодня, а олигархи, упорно - и успешно - хватающиеся за свои привилегии.
И все дело в том, что в окружении Путина не существует большей легенды, чем та, согласно которой он смог приструнить магнатов. Нет ничего хуже, чем поддаться обману этой оптической иллюзии: президент действительно наказал тех (Березовский, Гусинский, Ходорковский), кому пришла в голову не совсем удачная мысль открыто противостоять ему, и способствовал продвижению кучки верных себе людей. Но вместе с тем Кремль щепетильнейшим образом соблюдал соглашение, заключенное между властью и олигархами летом 2000 года.
В тот момент Путин обязался гарантировать олигархам, что судьи не будут особо дотошно копаться в таком непростом вопросе, как накопление в 90-ых годах огромных состояний. В ответ магнаты должны были вести себя более цивилизованно, отказавшись от хищнических, в духе дня, методов накопления капитала, и выказывать осмотрительность в вопросе оказания давления на политическую власть. Относиться к подобному соглашению так, словно олигархи спустили перед властью штаны, значит, забывать, что они по-прежнему пользуются полнейшим уважением. Основы их влияния остались нетронутыми, так что они и сегодня устанавливают в России многие правила игры.
Не удалось Путину привести в порядок и слабую политику федерального государства. В частности, не принес ожидаемого положительного результата порыв гиперцентрализации власти, выразившийся в назначении полудюжины территориальных мастодонтов на должности официальных представителей президента в республиках и регионах. Несмотря на окружающую президента видимость силы, Кремлю не удалось сломить ни тех, ни других: многие из субъектов Федерации смогли сохранить за собой полномочия, отмененные одобренной в 1993 году конституцией. Поддерживаемый оскорбительно слабым московским центром, Путин был вынужден смириться с тем, что, в противовес официальным разглагольствованиям, правители 'феодов' отнюдь не всегда действуют по его прихоти.
С другой стороны, никто не принимает во внимание какую роль в карьере Путина сыграла Чечня: война, начатая против этой истерзанной республики осенью 1999 года, в скором времени сыграла роль катапульты, позволившей ему достигнуть президентской власти. Насколько показательным оказывается тот факт, что нашим правителям нравится похлопывать по плечу человека, любящего, не краснея, заявлять, что сопротивление должно быть уничтожено. Зачем обращать какое-либо внимание на колоссальные страдания местного населения республики или на судьбу жертв терактов в Москве или Грозном, когда совершенно очевидно, что Кремлю выгодна позиция, при которой терроризм является единственной проблемой, поразившей Россию. Похоже, что и здесь Путину не удастся настоять на своем. Особенно, если учесть, что, согласно мнению большинства экспертов, чеченская проблема не может быть решена исключительно силовыми методами, а президент, упорствующий в своем желании демонизировать любое сопротивление, не моргнув глазом, уничтожил любую возможность проведения переговоров.
Мы уже отмечали, что, начиная с 1999 года, Россия живет в состоянии относительного экономического процветания, причиной которого можно считать приток сильной валюты, объясняемый повышением мировых цен на нефть. Аналитики расходятся в своих оценках, пытаясь определить, воспользовалась ли Москва сложившимся благоприятным положением для того, чтобы дать решительный толчок необходимым реформам.
Многие предполагают, что существует реальная опасность возникновения ситуации, когда после снижения упомянутых цен на нефть, страна вернется в свое злополучное прошлое. Большинство специалистов по этому вопросу утверждают, что рост экономических показателей не сопровождался существенными изменениями сложившейся в стране социальной ситуации, для которой характерна значительная прослойка нищенствующего населения и бесчисленное множество сомнений относительно зарождающегося среднего класса, действительно достойного этого названия.
Не слишком привлекательная ситуация складывается и в международной политике. Сегодня ее развитие идет вокруг нескрываемого подчинения американскому диктату, что влечет за собой непредсказуемые последствия. Отвержение ООН, патетическую попытку присоединения - хорошо, что на второстепенных ролях - к развитому Северу, продажу лучшему покупателю значительной части энергетического достояния страны, молчаливое согласие с большой игрой американцев в районе Персидского залива и Каспия и дискредитацию России как независимого действующего лица на международной арене, вообще.
Стоит добавить, что вооруженные силы по-прежнему пользуются завышенным авторитетом при установлении многих критериев, и на настоящий момент вполне очевидно, что покладистость со стороны Москвы не получает практически никакой компенсации от американского хозяина: США так и не отказались от своего щита противоракетной обороны, от планов по расширению НАТО, от решения сохранить свои недавно созданные базы в Центральной Азии и на Кавказе и, наконец, американцы не намерены проявлять никакого великодушия в вопросе об установлении квот на поставки российской нефти.
Иными словами, нет никакой причины не доверять серьезности прогноза, сделанного во времена правления Ельцина, и, по мнению самых доверчивых, потерявшего при Путине свою обоснованность: в России идет вызывающий опасения процесс превращения страны в государство третьего мира. Подобное заключение объясняется тем, что многие из критериев, которые мы используем для описания ситуации, сложившейся в странах третьего мира, как перчатка на руку подходят и для России. Таким образом, мы сталкиваемся со страной вызывающе неспособной конкурировать с другими государствами на международном рынке.
Россия криком кричит о необходимости проведения постоянно откладываемой технологической революции и противопоставляет наиболее процветающим, с экономической точки зрения, странам серьезную проблему эмиграции. Россия демонстрирует острое неравенство среди своего населения, страдает от последствий крайней слабости гражданского общества, с каждым разом все больше погружается в существующий глубоко несправедливый международный порядок. И, наконец, Россия так и не сумела понять смысл слов, написанных столетие назад Максимом Горьким: 'Я особенно подозрительно, особенно недоверчиво отношусь к русскому человеку у власти, - недавний раб, он становится самым разнузданным деспотом, как только приобретает возможность быть владыкой близкого своего'.
Карлос Таибо - профессор политологии Мадридского Автономного Университета, автор книг "La explosion sovietica" ("Советский взрыв") и "El conflicto de Chechenia" ("Чеченский конфликт")
