В битве президента США Джорджа Буша со злом, охватившим Ирак, две молодые женщины приобрели статус символов. Если верить пропагандистской машине администрации президента, одна из них символизирует силы добра, а другая - силы зла.
Силы добра представлены Джессикой Линч (Jessica Lynch). Когда мы впервые встретились с ней в апреле прошлого года, это был отважный солдат, захваченный в плен врагами после "героического сопротивления", жестоко избитый, но потом чудесным образом спасенный в результате театральной сцены ночной операции отважной группы воинов, которую удалось записать на видеокамеру.
Силы зла представляет Линди Ингланд (Lynndie England). Когда мы впервые увидели ее, она курила сигарету и пальцем показывала на половые органы обнаженного иракского заключенного с мешком на голове. Она, похоже, смеется; он, похоже, мастурбирует.
Линч стала национальной героиней; Ингланд называют национальным позором Америки. Пока еще никто не назвал Ингланд Антихристом, но до этого недалеко. По словам одного из ее соседей, Ингланд - это "анти-Джессика.
Линч и Ингланд - реальные люди, обе - молодые женщины из рабочих семей Западной Вирджинии, одного из беднейших штатов США. Но стараниями режиссеров из Пентагона они уже стали символами и подверглись анализу и классификации - по роду и классу. Как мы сейчас знаем, Линч ни разу не выстрелила. В плену о ней неплохо заботились. Она жаловалась на пентагоновских пропагандистов: "Они использовали меня, чтобы показать все это в героическом свете. . . Но я не хочу незаслуженной славы".
То же самое происходит с Ингланд и, в меньшей степени, с другими военнослужащими, попавшими под военный трибунал в результате бесчинств в Абу Граибе. Их также используют, чтобы показать - но не все, чем плоха эта война, а только отдельный плохой эпизод этой войны. Хотя масса свидетельств подтверждает, что американский политический истэблишмент активно поощрял издевательства над заключенными, включая недавние утверждения о том, что министр обороны Дональд Рамсфельд санкционировал физическое насилие и сексуальное унижение в иракских тюрьмах, Белый Дом упорно хочет свалить всю моральную вину за свою аморальную войну на Ингланд и шестерых ее товарищей.
Жестокость Ингланд при этом объясняется не как логический результат оккупации, а как действия, не характерные для этой оккупации. Буш надеется быстро избавиться от вынесенного из избы сора. Администрация уже определила такие действия как позорные, а людей, их совершивших - как отработанный материал. В пропагандистской войне США неизбежен сопутствующий ущерб, который можно списать на бедных, не голосующих на выборах и не вносящих своих вкладов в различные кампании.
Когда Буш две недели назад выступал по арабскому телевидению, он сказал: "Поведение этих людей не характерно для той Америки, которую я знаю". А что он знает? Благодаря хорошим связям ему не пришлось служить в армии во время войны. А Ингланд и ее друзья никогда не давали клятву "Черепу и Костям" - элитному братству Йельского университета, в котором учились Буш и его соперник от демократов Джон Керри. Эта молодежь небогата, у нее нет связей - так зачем Бушу ее знать? А они, по иронии судьбы, могли голосовать за него на выборах.
Если нанести умный удар по воротам Ингланд и ее товарищей, всю историю можно свести к действиям распоясавшихся футбольных хулиганов в форме - хулиганов из белой рабочей среды (правда, среди обвиняемых есть один афроамериканец, но его никогда не показывают по телевидению, его фотографии просто отсутствуют). Но точно так же можно было бы арестовать людей, замешанных в Уотергейтском деле, оставить Никсона в Белом Доме, а весь скандал назвать спорадическими действиями криминальных элементов. Чем выше мы поднимаемся, тем яснее становится, что бесчинства в Ираке представляют собой систему действий сил оккупации.
Не следует все это фетишизировать. Подобные Ингланд не несут в себе ни моральных ценностей, ни вины, ни невинности. Но они нужны военной машине с ее структурой подчинения. Один из адвокатов обвиняемых сказал: "Неужели вы думаете, что группа молодых людей из сельской Вирджинии сама могла додуматься до такого?"
Безусловно, Ингланд и ее сообщники должны ответить за свои поступки. Избиения, унижения, возможно, убийства - это мерзость, порок и садизм. Утверждения обвиняемых, что они просто выполняли приказы, очень сильно напоминает зловещий Нюрнбергский процесс. Кроме того, доводы адвокатов Ингланд о том, что ее заставляли позировать на фотографиях, могут рассматриваться только в том случае, если к этому делу причастны старшие начальники. Если (и когда) справедливый суд определит степень их причастности, используя в качестве доказательств фотографии, компании Ингланд будет трудно отрицать такую причастность. И за это они должны понести самое суровое наказание.
Их статус не должен стать индульгенцией для их действий. На самом деле, именно такой статус позволил им сделать то, что они сделали. Одна из характерных примет колониализма: самые бедные, самые слабые граждане страны-оккупанта имеют огромную власть на оккупированной территории. Бывшая работница птицефабрики Ингланд может унижать практически любого иракца, и только потому, что она американка в Ираке. Но когда Ингланд вернется в Америку, она опять окажется на дне общества.
Однако у них у всех был выбор, пусть и ограниченный. Бывший автомеханик из сельской Пенсильвании Джозеф Дэрби (Joseph Darby), засунувший диск с записями под дверь следователя, первым подал сигнал тревоги, когда командование попыталось замять все дело.
Однако социальное положение обвиняемых объясняет то, что сейчас с ними делают. С бедными всегда легче справиться. Сенатор от республиканцев Бен Кэмпбелл (Ben Campbell), посмотрев фотографии и видеозаписи издевательств, заявил: "Не знаю, как эти люди могли попасть в нашу армию".
Но это легко выяснить - сенатору стоит лишь спросить Сабрину Харман (Sabrina Harman), одну из находящихся под следствием. "Я ничего не знала о военных, только то, что они заплатят за мое обучение в колледже," - сказала она корреспонденту "Вашингтон Пост". В большинстве своем они пошли в армию из-за денег, а не потому что хотели посвятить себя борьбе с терроризмом. Даже самая разрекламированная категория среди военных - женщины афро-американки - и те вряд ли поддерживают войну в Ираке.
То, что Ингланд и Харман женщины, даже облегчает их шельмование. На прошлой неделе активная представительница правых Энн Коултер (Ann Coulter), выступая по радио, возвестила: "Это - еще одна из причин, по которым женщин нельзя брать в армию. Женщины более жестоки, чем мужчины."
Другие заявляют, что участие этих женщин в сексуальных унижениях пленных свидетельствует о их психических отклонениях. "Я бы скорее понял женщин, участвующих в физических пытках военнопленных, - написал на прошлой неделе в "Philadelphia News" Джилл Портер (Jill Porter), - но сексуальное унижение? Это выглядит как предательство. Я смотрю на ухмыляющихся женщин на фотографиях и удивляюсь - как они могли?"
Хороший вопрос. Откуда у этих людей возникла мысль, что с арабами не обязательно обращаться по-человечески, что к ним неприменимы нормы международного права, что только унижениями и запугиваниями от них можно добиться желаемого? Возможно, это не та Америка, которая знакома Бушу. Печально, но это та Америка, которая стала хорошо знакома всем нам.
