Несколько дней назад американцы узнали из первых рук, а именно лично от Лауры Буш (Laura Bush) в ходе одного телевизионного шоу, на которое она была отправлена в качестве помощника Джорджа Буша в рамках избирательной кампании следующее: президент Соединенных Штатов не читает сообщений о самом себе, о своих речах и о своих выступлениях.
Однако, если бы он взял в руки газету 12-го мая и прочитал в "Financial Times" приговор, вынесенный прежде благосклонно настроенным журналистом, то его широко разрекламированная речь о ситуации в Ираке могла бы оказаться иной. Буш, писал Мартин Вольф (Martin Wolf), просто не дорос до своей 'должности', он не избавился от религиозной наивности и заносчивости.
После речи эти слова как симптом: крупные телевизионные каналы отказались передавать ее в прямом эфире. Публика в 'военном университете' армии США, от которой советники Буша, наверняка, ожидали восторженных аплодисментов, отреагировала на удивление холодно. А комментаторы вчера, во вторник, Белый дом разочаровали.
Старт наступления, нацеленного на разъяснение американским избирателям целесообразности войны в Ираке, оказался провальным. Помогут ли спасти ситуацию другие выступления президента - по одному в неделю, - еще предстоит узнать. Спасти Буш хочет, прежде всего, свое переизбрание в ноябре. Поскольку ясно одно: вопрос переизбрания решается в Ираке и в рамках борьбы против террора, а не как обычно на домашних фронтах, связанных с налогами, экономикой, здравоохранением. Последние опросы общественного мнения показывают, что Буш пока доверие своих избирателей потерял, он вообще не может убедить их в своей честности, в своих иракских планах, в необходимости войны, а также в том, что контролирует ситуацию. Опросы показывают, что его боевой клич 'Просто доверяйте мне' находит все меньше понимания в связи с актами насилия в Ираке, хаосом там, со скандалом, связанным с пытками, и со слабостью руководства. Или, как выразилась государственный секретарь США в администрации Клинтона (Clinton) Мадлен Олбрайт (Madeleine Albright), в Ираке только потому, что Буш говорит 'это так', 'так' еще долго не будет. Буш не предложил американцам ничего нового и ничего конкретного, что бы вселило в них надежду на скорое окончание кошмара в пустыне.
Действительно, между содержанием речи и тем, как ее преподносили, странный контраст. В одном случае - крайнее самоудовлетворение президента, в другом - бои, погибшие, слабость армии США, к которой предъявляются непомерные требования. Будто насмешкой для Буша стало сообщение днем позже о смене командующего войсками в Ираке Рикардо Санчеса (Ricardo Sanchez).
В одном случае - повторяющиеся заверения Буша о том, что его команда держит все под контролем, в другом - реальность постоянных 'непредсказуемых' событий. Белый дом, по правде, больше никак не контролирует политические процессы в Ираке: ситуацию, что касается переходного правительства, выборов, конституции, диктуют мятежники и террористы, а не войска США. Но больше всего обратило на себя внимание то, что Буш беспрестанно говорил о надеждах и желаниях иракского народа. Кто следил за речью, не мог избавиться от впечатления, что в ней просто констатируется то, что желает народ.
Но кто не смог обнаружить попыток корректировки курса в связи с послевоенным хаосом в Ираке, не заметил какого-либо намека на самокритику, тот должен был подумать о том, что и эта речь имела целью получение внутриполитических дивидендов, а не одобрения международного сообщества. Его консервативный электорат не желает ничего знать о сомнениях и об ошибках. Скорее дружеская реакция на речь со стороны демократов показывает, что Буша может ждать провал не из-за соперника Джона Керри (John Kerry), а из-за событий, связанных с Ираком. Все, что Буш собрал в качестве политического капитала со времени событий 11-го сентября 2001 года, может исчезнуть в песчаной буре между Тигром и Евфратом.
