В международной политике, так же как и в Ираке, Соединенные Штаты дошли до критической точки. Большинство наблюдателей считают, что президент Джордж Буш-младший поставил на Ирак и проиграл, и последствия этого проигрыша могут отозваться далеко не только на самом Ираке. В военном отношении Соединенные Штаты не потерпели поражения и вряд ли потерпят, но им не удастся больше навязывать Ираку свою волю, потому что у них больше нет морального права это делать.
Иракское сопротивление находится в настолько сильном внутреннем брожении, что вряд ли сможет одержать общую победу и взять власть более того, его правление может очень плохо кончиться. Дело в том, что будущее Ирака попадает во все более сильную зависимость от личных качеств местных лидеров по всей стране; от их способности понимать последствия того, что они отвели насилию роль первого и основного инструмента разрешения любых противоречий; от роли, которую сыграет Организация Объединенных наций в обеспечении перехода власти от коалиционной оккупации; а также от готовности американцев понять и принять, что инициатива ушла из их рук. Если предполагаемый премьер-министр Аяд Алави хочет преуспеть в своих начинаниях, он должен открыто дистанцироваться от войск коалиции.
Такого положения можно было избежать. Прежде всего, большую часть морального авторитета Америки съела та потрясающая заносчивость, с которой правительство Буша ввязалось в эту войну. Тем не менее, его недостаток еще можно было восполнить за счет свержения баасистского режима в Ираке, это можно было бы представить как действительно правое дело. Если бы коалиция, в которой Соединенные Штаты играли главную роль, действительно позиционировала себя бы как коалиция освободителей, действующая от имени иракского народа, мало кто стал бы слушать стоны некоторых несмышленых членов Совета Безопасности ООН. К сожалению, даже несправедливая критика, которой так щедро поливали нынешнее правительство Америки некоторое время назад, сейчас представляется вполне оправданной. Начиная с апреля 2003 года, ее политика слишком сильно и непредсказуемо металась в разные стороны, и коалиционные силы стали вести себя в Ираке как оккупанты. Сначала они решительно взялись за формирование местного ополчения, однако затем им пришлось делать всю работу самим. Отчуждение американских войск от иракского народа, столь наглядно проиллюстрированное фотографиями издевательств американских солдат над иракскими заключенными в тюрьме Абу-Грейб , началось практически сразу после свержения режима Саддама Хусейна и продолжалось по нарастающей. В апреле наступила кульминация этого процесса.
За хаосом и насилием, надвигающимися на Ирак, идут последствия, которые уже начинают негативно отражаться на международном положении США. Их друзья онемели от неожиданности, не ожидали они увидеть их такими, а пропаганда их врагов, которым они же сами дали в руки все необходимое, захлестывает весь мир.
Взять хотя бы две оставшиеся страны оси зла Иран и Северную Корею в том виде, в каком ее изобразил господин Буш в своем послании конгрессу в 2002 году. У обоих этих государств ядерная программа более развита, чем у Ирака, однако ни одна претензия со стороны Соединенных Штатов теперь не будет восприниматься всерьез, даже если это будет чистая правда. Соответственно, Вашингтон не сможет больше поддерживать давление, оказываемое на эти режимы, чтобы они выполняли свои договорные обязательства (Северная Корея не подписала ни Договор о всеобщем запрещении ядерных испытаний, ни Договор о нераспространении ядерного оружия, однако была согласна заморозить свою ядерную программу в обмен на компенсации и гарантии безопасности со стороны США пер.).
Теперь, когда доктрина превентивной войны дает трещины, военные угрозы Соединенным Штатам гораздо легче преуменьшить, чем раньше. Сейчас уже Китай играет главную роль в продвижении диалога с капризными северокорейцами, а Америке остается только пассивно наблюдать, как ее войска убирают c Корейского полуострова, чтобы заткнуть дыры в Ираке.
Именно из-за того, что Соединенные Штаты так долго отказывались установить экономические либо дипломатические связи с Ираном, теперь, похоже, что никто, кроме Европы, не имеет никаких рычагов влияния на Тегеран. Британцы уверены, что смогут привлечь Иран, чтобы утихомирить шиитское население южной части Ирака, а возражения с американской стороны, раньше не дававшей этого сделать, сейчас звучат все тише.
По самим Соединенным Штатам также ударила и их позитивная позиция в отношении Ариэля Шарона, поскольку сейчас Америку сильнее, чем когда-либо еще, ассоциируют с жестокими действиями Израиля, однако ее влияния не хватает даже на то, чтобы обеспечить Шарону поддержку его собственной партии Ликуд, выступающей за умеренный план вывода войск (из сектора Газа - прим. пер.). Он размахивает оружием в Газе, не зная, что делать дальше, а Вашингтону, похоже, нечего ему посоветовать.
Самая лучшая иллюстрация тому, насколько плохо оборачивается дело для имиджа правительства Буша: даже лидер британской Консервативной партии Майкл Ховард (Michael Howard) журит Тони Блэра за то, что тот не может более открыто выражать свое несогласие с Вашингтоном. Потенциально в Австралии и Италии, как и в Великобритании, связывать себя с политикой Соединенных Штатов означает принять на свои плечи немалый политический груз, который не всякий выдержит, когда дело дойдет до выборов, в Испании именно это и произошло. И теперь, когда коалиция смелых явно страдает от недостатка членов, США приходится возвращаться к диалогу с международными организациями, которыми они так храбро пренебрегали в свое время, однако и там прошлые грехи неуклонно снижают их влияние.
Так что сейчас вместо лидирующей позиции США в сердце мировой политики образовалась пустота. Было бы хорошо помечтать о том, что это место решительно заполнит Европа, однако это маловероятно. У Европы для этого не только недостаточно единства во мнениях, но и слишком мало политической воли. Проблему подчеркивает и будущее Еврокомиссии и Конституции Европейского Союза, которое сама Европа никак не может определить. Да и крепость отношений между Великобританией и Францией, которые, взявшись за дело вместе, могли бы встать во главе мировой политики, оставляет желать много лучшего.
Европейские лидеры понимают, что во многих областях нельзя добиться заметных результатов без поддержки Соединенных Штатов, и если в мире и снижается риск жесткой американской империалистической политики, то риск перехода Америки к изоляционизму, наоборот, повышается. Можно, конечно, утешаться тем, что теперь снова в моде принятие многосторонних решений и что скандал с фотографиями из тюрьмы Абу-Грейб подтверждает жизнеспособность американской демократии. Однако при этом вряд ли можно быть уверенным в том, что в самих США понимают всю значительность этой проблемы.
До недавнего времени оставались какие-то основания предполагать, что, если у господина Буша появится новое правительство, то ему удастся отыграть обратно какую-нибудь часть своего морального облика, который он успел потерять. Но сейчас уже поздно. Джон Керри уже провозгласил курс, который в его устах звучит как обращение ко всему миру, доказательство того, что Америка снова научилась слушать других, что за ней можно пойти, что ее можно уважать, а не только бояться. И не следует преуменьшать ни усилия, которые необходимо приложить следуя этому обращению, ни трудность обретения былого уважения.
Лоуренс Фридман проректор по научной работе Кингс-колледжа (Лондон), преподаватель военно-аналитических дисциплин.
