Программа: ДЕНЬГИ И РЫНКИ, 16:00 по Восточному стандартному времени (08:00 по московскому времени)
ГОСТИ В СТУДИИ: Тим Сеймур (Tim Seymour)
ВЕДУЩИЙ: Дэвид Хаффенреффер (David Haffenreffer)
ХАФФЕНРЕФФЕР: Покойный президент Рональд Рейган настаивал на том, чтобы его русский коллега Михаил Горбачев разрушил Берлинскую стену и фактически покончил с 'холодной войной'. Его призыв помог и разрушить эту стену, и, в конечном итоге, вызвал распад Советского Союза. Через десять лет президент России Борис Ельцин, сейчас уже бывший, провел политические и экономические реформы, которые дали возможность России присоединиться к 'большой восьмерке'.
Однако перед встречей лидеров восьми самых мощных держав мира у многих возникает все больше вопросов относительно политики нынешнего российского лидера Владимира Путина. Многие его шаги воспринимаются как признак авторитаризма и коррупции. Сегодня мы пригласили в студию Тима Сеймура, президента компании Troika Dialogue USA, одной из старейших и крупнейших частных инвестиционных компаний России, чтобы поговорить об обстановке в этой стране. Добро пожаловать.
СЕЙМУР: Благодарю.
ХАФФЕНРЕФФЕР: Поговорим о статье в сегодняшнем номере 'Wall Street Journal', в которой высказывается сомнение в том, что сегодня России вообще место в 'большой восьмерке'. Что Вы думаете по этому поводу?
СЕЙМУР: Ну, [она может там быть] как одна из самых развитых в индустриальном отношении стран мира, как и 'большая семерка'. Другой вопрос - могут ли сегодняшние экономические показатели гарантировать ей место? Я думаю, что на геополитическом уровне мы всегда ставим Россию на первый план - и вследствие того, что она обеспечивает геополитический баланс, и прежде всего благодаря долгой истории российско-американского диалога.
Сегодня действительно есть такие вопросы, как вы упомянули в своем предыдущем высказывании, как, например, в энергетической сфере, где, я думаю, всем очевидно, что у России в современном мире стратегически важная роль. Так что, я считаю, хотя можно говорить, что с точки зрения экономики России нет места в высшей лиге, но в геополитическом отношении у нее действительно есть своя роль в 'большой восьмерке'. Вот об этом нужно говорить.
ХАФФЕНРЕФФЕР: Однако, как замечено в этой статье', у Владимира Путина есть друзья в Иране, в первую очередь те, кто настроен против войны в Ираке. И я думаю, что здесь остаются вопросы и в сфере нераспространения оружия массового поражения.
Он (Путин - пер.) хочет и рыбку съесть, и косточкой не подавиться, то есть хочет пользоваться и всеми возможными связями в той части мира, и не разрывать отношений с этой? Он идет по лезвию ножа.
СЕЙМУР: Я думаю, что он как раз на встрече 'большой восьмерки' собирается восстановить и укрепить отношения с некоторыми членами 'большой семерки'. Я считаю, что и возможность доступа российских компаний к восстановлению инфраструктуры Ирака для России тоже очень важна. Вроде бы у России есть пара-тройка нефтяных компаний, которые уже пустили корни в Ираке до последнего вооруженного конфликта.
Так что у России наверняка есть там собственные цели.
По моему мнению, сейчас Россия подходит к такому положению с несколько более независимых позиций, чем еще, может быть, год назад. Я полагаю, что это проистекает из того обстоятельства, что сейчас у Путина в руках гораздо больше власти. В начале его второго [президентского] срока это особенно заметно. И понятно, что энергетическая карта дает ему огромные козыри именно сейчас, когда мы особенно внимательно относимся и к рынкам, и к геополитическим вопросам. Уже сегодня мы видели, как начинаются встречи. Господин Шредер уже прокомментировал какие-то решения. Я полагаю, что на эти выходные все эти вопросы останутся самой важной темой для обсуждения. У России здесь одна из главных ролей.
ХАФФЕНРЕФФЕР: [Вы говорите об] энергетической карте, потому что - поправьте меня, если я не прав - Россия сейчас - самый крупный экспортер нефти в мире, не входящий в ОПЕК?
СЕЙМУР: Да. За два из четырех прошедших месяцев Россия на самом деле в среднем каждый день добывала больше нефти, чем Саудовская Аравия. Так что, с учетом того, что страны ОПЕК поставляют на рынок только треть всей нефти в мире, Россия играет очень и очень важную роль. И, я полагаю, и для Соединенных Штатов, и для Европы одним из ключевых вопросов будет способность России поставить на экспорт больше нефти. Прямо сейчас, как мне кажется, Россия работает на пределе своих возможностей.
ХАФФЕНРЕФФЕР: Что нужно сделать России и что нужно сделать президенту Путину, чтобы привлечь в страну больше прямых инвестиций? Это сейчас представляется очень важным вопросом для России.
СЕЙМУР: Привлечение прямых иностранных инвестиций, то есть вовлечение таких компаний, как, например, Exxon, в стратегическое партнерство или создание с ними совместных предприятий, да и вообще создание всех условий для активности мирового рынка капитала [в стране] - это то, в чем, вне всякого сомнения, очень сильно заинтересованы и портфельные, и частные инвесторы. Возможно, для Кремля это и не самый большой вопрос, но им сейчас уже рукой подать до вступления в ВТО.
В последние два-три месяца Россия получила от Европейского Союза некоторые уступки в том, что [европейцы] считают самым больным вопросом - либерализации цен на энергоносители, в первую очередь на газ. У российских компаний сейчас несправедливые преимущества. По моему мнению, России снова удалось выговорить для себя очень выгодные условия. Но в Соединенных Штатах также есть вопросы, по которым они вступают в конфликт с правилами ВТО - это сталь и куриное мясо, так что и Россия, и Соединенные Штаты вряд ли будут поднимать эти вопросы на переговорах.
ХАФФЕНРЕФФЕР: Это точно. Тим Сеймур, спасибо за то, что вы поделились с нами своими соображениями.
