Михаил Ходорковский, бывший глава российского нефтяного концерна ЮКОС, сидит с сегодняшней среды на скамье подсудимых вместе с Платоном Лебедевым, президентом группы МЕНАТЕП. Адвокаты добились объединения первоначально двух разных дел в надежде, что таким образом им будет легче организовать защиту подсудимых.
В то время, как зарубежный деловой мир следит за процессом с тревожным ожиданием, россияне в целом проявляют невозмутимость. Большинство людей глубоко убеждено в том, что Ходорковский и Лебедев, отвечавший за финансы главного акционера ЮКОСа, компании МЕНАТЕП, присвоили в девяностые годы большую часть народной собственности незаконно и потому должны быть осуждены.
Сергей Пашин, бывший судья, а теперь член московской Хельсинкской группы тоже считает так: 'Да, формально законы были нарушены. - Обвинения, которым надо будет противостоять обоим подсудимым, в действительности имеют более серьезную природу, сказал Пашин в интервью корреспонденту 'Die Welt'. - Использовались различные схемы для уклонения от уплаты налогов. МЕНАТЕП к тому же обвиняется в присвоении фирм путем махинаций с ценными бумагами и документами'.
Пашин напоминает о том, что параллельно с процессом Ходорковского нести ответственность перед арбитражным судом должен будет и концерн ЮКОС. В последнем случае речь тоже идет об уклонении от уплаты налогов. Незаконно выпущенные акции ЮКОС между тем уже изъял. Если дело дойдет там до осуждения, что вполне вероятно, то факты, вскрытые арбитражным судом, будут использованы в ходе процесса против Ходорковского. Правда, как говорит Пашин, нужно будет доказать факт персональной ответственности обвиняемых за действия концерна.
Один из главных пунктов обвинения заключается в том, что контролируемая ЮКОСом компания, мол, незаконно стала собственником Хибинского комбината. Известное акционерное общество 'Волна' выиграло конкурс, пообещав среди прочего инвестировать в комбинат 283 млн. долларов США. С этой целью оно представило гарантии банка МЕНАТЕП. Деньги, между тем, так никогда перечислены и не были, что, если это будет доказано, 'естественно, преступно', говорит Пашин.
После завладения комбинатом его продукция продавалась по искусственно заниженным ценам предприятиям, которые, по мнению обвинения, контролировались Ходорковским, а затем уже сбывалась снова по рыночным ценам. Налоговые органы недополучили, по меньшей мере, 20 млн. долларов США. Это 'типичная для России схема'. Мелочь, по сравнению с общим ущербом, который якобы нанес Ходорковский, а это целый миллиард американских долларов.
Далее Пашин видит проблему не в обвинении, даже если оно ему кажется слишком раздутым. Его больше беспокоит то, что процесс против Ходорковского и Лебедева, невзирая на то, что преступления, возможно, были реально и совершены, затевался из политических соображений. 'Генеральная прокуратура никогда бы не решилась на это без команды сверху', - обосновывает он свое предположение. У Ходорковского были политические амбиции, поэтому на его примере нужно преподать урок, 'чтобы боялись и другие. Так было еще при Сталине. И кто знает, может, потом на очереди окажутся также Потанин, Абрамович или Дерипаска'. Суть проблемы заключается не в олигархах, считает Пашин. 'У нас проблема с коррупцией. Ведь в махинациях замешаны многие политики. Наши миллионеры назначены ими, их капитал имеет административное происхождение. Представители верхних этажей власти глубоко замешаны в этом и сегодня. 'Необязательно в форме личного участия в капитале, но эти деньги работают во время избирательных кампаний, при этом они идут также и на содержание семей'.
Многое, в чем обвиняют Ходорковского, было к тому же в девяностые годы обычной, повсеместной практикой, в основе которой был хаос в ельцинском законодательстве. 'Теперь власть сменилась, и ты теперь должен отвечать за то, что творил тогда, что творили и другие. Но тогда надо начинать с Ельцина, Чубайса и Гайдара, которые в то время устанавливали правила игры', - считает судья Пашин.
