В одном деле фигурирует нефтяной магнат-миллионер, в другом - весьма уважаемый музей. Но в обоих случаях возникает один и тот же вопрос: какая же именно свобода существует в России?
Считалось, что в день, когда советский флаг в последний раз был спущен с флагштока над Кремлем, россияне наконец завоевали то, чего были лишены семьдесят с лишним лет: свободу.
Отчаянная попытка сторонников 'жесткой линии' совершить государственный переворот провалилась, советская империя, и все, что она символизировала, разваливалось с лавинообразной скоростью, а первый президент постсоветской России Борис Ельцин обещал всем все, что угодно. Он ясно давал понять: время репрессий и страха прошло.
Но через 13 лет свобода, если верить правозащитникам, вновь оказалась под угрозой, а правительство России возрождает то самое явление, которое ее народ, казалось бы, отправил на свалку истории - авторитаризм.
Только на этой неделе начинаются судебные слушания по двум делам, чья направленность внушает тревогу: первое из них является покушением на свободу творчества и вероисповедания, а второе - открытым наступлением на право участия в политике и критики Кремля.
Современное искусство часто шокирует, но создателей таких произведений, как правило, не бросают в тюрьму за оскорбление чьих-то чувств, особенно в странах, провозглашающих себя демократическими. Однако в России Владимира Путина доморощенные Дэмьены Хирсты (Damien Hirst) учатся вести себя осторожнее. Если судить по открывающемуся беспрецедентному процессу, за неудачную картину или инсталляцию ее создатель может оказаться на скамье подсудимых, сесть в тюрьму или подвергнуться штрафу.
Вчера двое музейных работников и одна художница предстали в Москве перед судом по обвинению в разжигании религиозной вражды. Главный подсудимый на процессе, если его признают виновным, может получить до пяти лет тюрьмы, выплатить штраф в сумме до 500000 рублей (9500 фунтов) и еще на пять лет лишиться права занимать руководящие должности. Его преступление: организация выставки современного искусства, чьей главной темой являлись Иисус Христос и набирающая влияние Русская православная церковь.
Выставка под названием 'Осторожно, религия!', открывшаяся в январе прошлого года, немедленно вызвала шок и возмущение у православных верующих (теоретически они составляют почти две трети 144-миллионного населения России). Как и большинство экспозиций современного искусства, она носила эпатажный и бескомпромиссный характер.
Одна из работ - плакат Александра Косолапова, художника российского происхождения, живущего в США - имитировала рекламу 'Кока-колы' с изображением Христа и логотипом 'Это - кровь моя'. На другой картине, написанной художницей по имени Алина Гуревич, изображалась церковь, построенная из водочных бутылок: это был открытый намек на то, что церковь воспользовалась освобождением от налогов, развернув торговлю алкоголем.
Была на выставке и картина с тремя людьми, распятыми на кресте, свастике и пятиконечной звезде, а одна из участниц - художница Алина Зражевская - крайне неоднозначно обыграла традиционный религиозный символ России: икону.
Имитируя ярмарочные аттракционы, она вырезала голову святого, его руки и Библию, приглашая посетителей просунуть голову и руки в эти отверстия.
На инсталляции было написано слово 'гадюки'. Выставка, представлявшая работы 40 художников, была организована в московском Музее Андрея Сахарова - учреждении, основанном с целью поощрения прав человека и демократии в том виде, в котором их представлял себе покойный советский диссидент, чьи имя музей носит.
Экспозиция, призванная стимулировать дискуссии по вопросам религии и фанатизма, моментально вызвала бурю протестов со стороны православных верующих, назвавших ее 'богохульством'. На четвертый день работы экспозиция была разгромлена.
Шестеро православных залили многие инсталляции краской или разбили кулаками. Двое из них позднее попали под суд за вандализм, но были оправданы, а церковь превознесла их как героев.
Затем ситуация изменилась самым драматическим образом.
Нижняя палата парламента приняла постановление с призывом к властям расследовать вопрос о том, не являлась ли сама выставка актом разжигания религиозной вражды, и 'принять необходимые меры'. Была создана специальная комиссия экспертов, которая пришла к выводу, что выставленные работы воздействовали на людей именно таким образом. Российская прокуратура немедленно выдвинула обвинения против директора музея Юрия Самодурова, его сотрудницы Людмилы Веселовской и художницы Анны Михальчук.
Творческие круги и правозащитники были в шоке, а церковь - в восторге.
Один из участников погрома на выставке заявил вчера возле здания суда, что ни в чем не раскаивается. 'Мы пережили по-настоящему сильную психологическую травму. . . наша спонтанная реакция была: уничтожить это богохульство', - сказал Владимир Сергеев.
'Мы остановили преступников, - добавил он. - Ряд работ были совершенно откровенными. Они играли со святыми иконами, и для меня, человека верующего, это было оскорблением. . . самого Господа'.
Парламентарии заявляют: художникам следует понять, что у свободы самовыражения тоже есть границы, а лидеры церкви осуждают выставку как 'оскорбительную'. Однако, по мнению правозащитных групп, это дело представляет собой возврат к советским временам, когда государство запрещало некоторые разновидности искусства и громило 'неугодные' выставки с помощью бульдозеров.
'Это судебное дело, это абсурдное и крайне позорное судебное дело, возбужденное против организаторов выставки, представляет собой требование о возвращении цензуры', - заявила Людмила Алексеева, председатель Московской хельсинкской группы.
'Этот процесс, впервые с советских времен, является идеологическим процессом', - говорит Лев Пономарев, глава Всероссийского движения за права человека.
'Государство встало на сторону православных радикалов, а они просто хулиганы. Очень важно, чтобы мы выиграли это дело', - отметил директор музея г-н Самодуров. Он заявил о своей невиновности и недвусмысленно дал понять, что считает выдвинутые против себя обвинения нелепыми.
'Если то, что церковь расценивает как богохульство, считается преступлением в светском государстве, значит этот процесс - политический. Я понимал, что это [религия] - неоднозначная тема, но думал, что можем обсуждать ее открыто'. Выставка, добавил он, не была направлена против религии.
Запрещенная при коммунистах, после распада СССР в 1991 г. Православная церковь, возглавляемая семидесятилетним патриархом Алексием Вторым, переживает тихое возрождение. Она пользуется поддержкой г-на Путина и его жены Людмилы, а ее зачастую ультраконсервативные взгляды в отношении конкурирующих религий и нравственных ценностей разделяются националистически настроенными политиками.
Для многих, однако, этот процесс является лишь последним примером манипуляции судебной системой со стороны правительства ради ограничения свободы людей.
Сегодня в Москве начинается еще один процесс - над самым богатым человеком России Михаилом Ходорковским - и, по словам правозащитников, свобода вновь подвергнется нападению в зале суда.
В данном случае речь идет о свободе заниматься политикой, как это попытался сделать г-н Ходорковский, опираясь на состояние, по оценкам достигающее 15 миллиардов долларов, которое он сколотил, зачастую сомнительными методами, в период анархии, наступивший после распада СССР.
Бывший глава 'ЮКОСа', крупнейшей нефтяной компании России, обвиняется в уклонении от уплаты налогов и хищении государственного имущества на сумму до 1 миллиарда долларов. По утверждениям прокуратуры, он, возможно, замешан даже в организации заказного убийства.
Оба подсудимых [второй - Платон Лебедев - прим. перев.] во время судебных слушаний будут находиться в железной клетке; мало кто верит, что процесс над ними будет честным, хотя Кремль и настаивает, что разбирательство не носит политического или необъективного характера.
Хотя преступления 'белых воротничков' вроде тех, в которых обвиняется г-н Ходорковский, по закону не предусматривают обязательного предварительного заключения, именно эта унизительная процедура была применена против миллиардера с момента его ареста вооруженными сотрудниками спецслужб на заснеженном аэродроме в Сибири восемь месяцев назад.
Правозащитные группы встали на его сторону, хотя мало кто из простых россиян (живших в нищете в те самые 1990е гг., когда он сколачивал себе состояние) сочувствует постигшему Ходорковского несчастью. 'Для нашей страны это дело имеет символическое значение', - отмечает Людмила Алексеева из Московской хельсинкской группы.
Она утверждает, что г-н Путин использует суды и собственное неуязвимое положение, чтобы отнять у людей с таким трудом завоеванные свободы, а уголовное преследование г-на Ходорковского является лишь небольшим элементом более масштабного плана.
Речь идет о новом законе, радикально ограничивающем публичные собрания и политические акции протеста, добавляет она, и о проекте по ограничению доступа и контролю за использованием интернета. 'Эта тенденция не нова. Она проявилась во время расстрела российского парламента и роспуска Верховного Совета. Но в ельцинские годы она не носила систематического характера, поскольку при Ельцине ничего не делалось систематически. При Путине, однако, все превращается в систему и все направлено на ликвидацию наших гражданских прав и свобод', - заявляет она.
По словам правозащитников, сигналы тревоги звучат отовсюду. Они приводят такие примеры, как недавнее увольнение известного телеведущего, который, как считалось, чересчур критикует Кремль; драконовский приговор к 15 годам тюрьмы за шпионаж, вынесенный в этом году ученому Игорю Сутягину; и принятое в этом месяце решение Верховного суда об аннулировании оправдательного приговора в отношении еще одного человека, обвинявшегося в шпионаже, несмотря на то, что присяжные признали его невиновным.
'Дело Ходорковского следует рассматривать на общем фоне российской действительности, которая постоянно меняется. И направленность этих изменений вынуждает нас беспокоиться о том, по какому пути идет Россия, - отмечает Анна Нейштат, директор российского отделения 'Human Rights Watch'. - Не думаю, что российские суды достигли уровня независимости, соответствующего демократическому обществу. Судебная власть по-прежнему сильно зависит от воли власти исполнительной. Дело Ходорковского не уникально. Его судьба ничем не отличается от судьбы многих других подсудимых по всей России, сталкивающихся с запугиванием со стороны полиции и многочисленными нарушениями установленных процедур'.
Процесс над миллиардером скорее всего будет запутанным; одно обвинительное заключение по его делу насчитывает 800 страниц, и его чтение, как ожидается, займет не один день.
Из-за предсказуемого результата и политического характера многие уже сравнивают это дело с показательными процессами 1930х гг. - излюбленным орудием Сталина. Шансы сорокалетнего г-на Ходорковского не выше, чем у тогдашних подсудимых. Если его признают виновным - а именно такого результата все и ожидают - он может быть приговорен к 10 годам лагерей. Ожидается, что его к тому же вынудят отказаться от пакета акций 'ЮКОСа', расчистив тем самым путь для государственного вмешательства (в той или иной форме) в деятельность этой нефтяной компании, а также расстаться с существенной частью своего баснословного состояния.
Нельзя говорить и о том, что в подобных грехах замешан только г-н Ходорковский: все магнаты, процветавшие в России в 1990е гг., использовали и до сих пор используют те же методы. По словам Стивена О'Салливана (Stephen O'Sallivan), главы исследовательского отдела United Financial Group, общеизвестно, что две другие нефтяные компании - принадлежащая владельцу 'Челси' Роману Абрамовичу 'Сибнефть' и ТНК, имеющая совместное предприятие с 'BP' - используют те же самые методы уклонения от налогов, что и 'ЮКОС'.
'Это [судебное преследование] выглядит весьма избирательным. Никто другой из тех, кто использовал те же схемы минимизации налогообложения, не попал под прицел', - отмечает он.
Подлинным преступлением г-на Ходорковского стало предательство. Придя к власти в 2000 г. г-н Путин якобы заключил сделку с супербогачами страны: вы не лезете в политику, а я не сую нос в ваши деловые операции. Но г-н Ходорковский не обратил на это внимание. Наоборот, он осыпал деньгами оппозиционные партии и собственную газету, намекал на собственные президентские амбиции и утверждал, что возможно продаст часть своей нефтяной империи группе ExxonMobil, в результате чего иностранная фирма приобрела бы контроль над природными ресурсами России.
Но свое богатство он приобрел тем же путем, что и другие олигархи - два десятка людей, сколотивших состояние в 1990е гг. за счет личных связей и природных богатств страны сомнительными с правовой точки зрения методами.
Поэтому теперь, когда пески российской истории вновь пришли в движение, они будут внимательно следить за ходом процесса над Ходорковским.
