Станет ли "дело "ЮКОСа"" катастрофой для российского инвестиционного климата? Положит ли оно конец все еще продолжающемуся быстрому экономическому росту и повышению уровня жизни в стране? Вряд ли.
Однако, чтобы знать конечный результат, необходимо задаться не только этим вопросом. Даже если сейчас исход дела представляется не таким страшным, как еще недавно все боялись, вообще вся эта страшная история подчеркивает, что есть еще одна проблема, которую необходимо срочно решать, если страна хочет реализовать свой потенциал. Хотя очень многие трудности сегодняшней России связаны с тем отравляющим влиянием, которое еще оказывает на нее советское прошлое, конфликт между Кремлем и Ходорковским является не менее опасным наследием более близких времен - 90-х годов прошлого века. Чтобы создать атмосферу уверенности и надежности, без которой не будет динамичного развития, бизнес необходимо защитить от риска повторения эпизодов, имевших место в эти печально знаменитые первые десять лет постсоветской России, которые сейчас выплывают наружу, а вместе с ними подрывается неприкосновенность частной собственности и ухудшаются экономические показатели. Сможет ли правительство Путина, разобрав уроки дела "ЮКОСа", когда оно наконец будет позади, подвести под тем, что происходило в 90-х годах, гораздо более жирную черту, чем сейчас? Ответ на этот второй вопрос тот же, что и на первый - вряд ли.
Что касается первого вопроса относительно исхода самого процесса, в последнее время на фондовом рынке возможность полного развала "ЮКОСа" не очень опасались. Активов компании достаточно, чтобы избежать неплатежеспособности при оплате недоимки в 99 миллиардов рублей и даже возможных дополнительных претензий налоговых служб. Катастрофы не произойдет, и просто продажу активов временной администрацией под наблюдением суда "ЮКОС" переживет. Катастрофа будет, если "процедура банкротства" выльется в государственное разграбление активов самой крупной частной нефтяной компании страны.
Подобный исход сразу же прояснил бы все предположения об истинных причинах этого дела и свел бы на нет все усилия президента Путина по улучшению инвестиционного климата России. Существует множество доказательств того, что атака на Михаила Ходорковского и его партнеров по группе "Менатеп" стала результатом того, что правительство поняло: Ходорковский со товарищи начали покупать государство - например, покупая голоса депутатов Госдумы с тем, чтобы блокировать принятие законов по некоторым не устраивавшим их аспектам государственной политики (особенно в части налогообложения нефтяных компаний). Такое поведение - вне зависимости от того, существовало оно в реальности или лишь в воспаленном воображении правительства - означало нарушение условий сделки между олигархами и государством, не зафиксированной ни в каких в документах, но достаточно ясно определенной на кремлевской встрече с бизнесменами в 2000 году: амнистия по процедурам приватизации государственной собственности в обмен на отказ олигархов от использования своих нажитых темными путями состояний для приватизации самого государства.
С этой точки зрения атака на Ходорковского предстает как восстановление нарушенных правил игры, однако, хотя сам по себе такой шаг способствовал стабилизации, для решения этой действительно важной и насущной проблемы были выбраны совершенно неправильные методы избирательного правоприменения. Даже если обвинения против Михаила Ходорковского будут доказаны, остается вопрос, почему их не предъявили многим другим таким же, как он. Отсюда и опасения в том, что мотивы для этого наступления гораздо более масштабны - например, желание оказать давление вообще на всех олигархов и их компании. Самым же лучшим объяснением остается самое простое: главная цель - устранить самого Ходорковского как политика и преподать урок другим, что, если они поведут себя плохо, их ждет суд за уголовные преступления и соответствующее наказание в виде гигантских штрафов или тюремного заключения.
С первого взгляда понятно, что удовлетворение предъявляемого "ЮКОСу" требования уплаты огромных налоговых недоимок само по себе не является целью всего процесса. Если цель состоит в устранении Ходорковского, зачем приводить на грань банкротства одну из лучших компаний в стране? Частично ответ на этот вопрос кроется в том, что низкие ставки налогов, фактически уплачиваемых "ЮКОСом" в казну, были результатом преступного лоббирования, которое чудовищно богатые главные акционеры компании осуществляли и в исполнительных структурах, и в парламенте. Иными словами, намерение взять с "ЮКОСа" все недоимки тесно связано с главной целью проекта в целом, который в более широком смысле можно понимать как сигнал всему деловому сообществу, что пора проснуться и начать делиться с обществом. Таким образом, с "ЮКОСа" просто возьмут что положено, даже если то, что положено, уже раздуто штрафами и пенями до неприличных размеров.
На этом дело и закончится. Как к всеобщему облегчению заявил в четверг Владимир Путин в Ташкенте, компанию не будут доводить до дикого банкротства, вне зависимости от того, сохранят ли Ходорковский и его партнеры контрольный пакет акций "ЮКОСа".
Однако вернемся к нашему второму вопросу относительно "тени 90-х годов". Опасность, что государство не устоит перед соблазном ничего не менять в системе обеспечения прав собственности, все же существует. Если права собственности не определить четко и держать их в "серой зоне", таким образом можно очень просто держать в узде олигархов, чтобы им не пришло в голову снова приватизировать государство. Однако проблему улучшения инвестиционного климата этим не решить. Политика, при которой все олигархи не знают, опасно ли предпринимать от или иной шаг, автоматически распространится на всех инвесторов вообще.
Вместо этого Путин должен раз и навсегда разобраться с тем, кому что принадлежит. Самым лучшим способом сделать это будет уменьшить срок давности по делам о приватизации с нынешних десяти лет, прописанных в Уголовном кодексе, до, скажем, трех лет. Сюда же можно было бы определить и меры по затыканию слабых мест в налоговом законодательстве, выявленных в рамках расследования налоговых операций "ЮКОСа", в котором прописан трехлетний срок давности по делам об уклонении от уплаты налогов. Это защитило бы частную собственность от посягательств прокуроров, либо действующих в своих собственных интересах, либо выполняющих заказ вышестоящих начальников или конкурирующих бизнес-группировок. При этом нет необходимости предоставлять кому-либо иммунитет против уголовного преследования. Если преступление оказано, преступник должен быть подвергнут наказанию в соответствии с нормами Уголовного кодекса. Это успокоит всех с моральной точки зрения, в то же время оставляя Кремлю мощный инструмент влияния на сверхбогатых олигархов. Конечно, даже этот компромисс - как и большинство компромиссов вообще - далеко не идеален, хотя бы потому, что сам по себе он не исключит возможности избирательного применения норм права в будущем. Однако, может быть, такую цену за возможность совершить фундаментальный прорыв в деле улучшения российского инвестиционного климата все же стоит заплатить?
Автор статьи - старший специалист компании United Financial Group по стратегическому анализу.
