Вчера федеральный судья объявил ведущего профессора Гарвардского университета и одного из университетских сотрудников виновными в мошенничестве против правительства США. Установлено, что обвиняемые имели личные инвестиционные вклады в России, работая там по контракту с федеральным правительством США в рамках помощи этой стране на этапе перехода к капитализму.
Судья Дуглас Вудлок (Douglas P. Woodlock) также установил, что Гарвардский университет нарушил свой контракт с правительством, однако оставил без внимания самый серьезный иск федеральных властей: что Гарвард как официальное учреждение несет ответственность за сознательный обман Американского агентства по международному развитию USAID и обязан выплатить до 102 миллионов долларов.
Федеральные обвинители потребовали от Вудлока вынести решение о взыскании с Гарвардского университета штрафных убытков в соответствии с Законом о ложных правопритязаниях (False Claims Act), что вынудило бы университет выплатить штраф на сумму, в три раза превышающую стоимость начального контракта в 34 миллиона долларов. Однако Вудлок отклонил данную просьбу. Это означает, что Гарвард максимально должен будет выплатить 34 миллиона долларов плюс проценты по ним. Именно эту сумму организация USAID заплатила по контракту после того как Андрей Шлейфер (Andrei Shleifer) и Джонатан Хэй (Jonathan Hay) начали вкладывать средства в рынок российских ценных бумаг и нефтяную промышленность.
Слушание по убыткам состоится 19 июля.
Шлейфер, экономист Гарвардского университета, и Хэй, выпускник юридического факультета, получивший также ученую степень по математике в Москве, признаны виновными в нарушении Закона о ложных правопритязаниях. Им грозит денежное наказание за штрафные убытки на сумму до 102 миллионов долларов. В свое время они руководили ныне упраздненным Гарвардским институтом международного развития.
Гарвардский проект, действовавший с 1992 по 1997 год, являлся одной из основных программ международной помощи, направленных на перестройку национальной экономики. Правительство нанимало представителей Гарварда для предоставления объективных консультаций российским руководителям. В своем исковом заявлении, поданном в 2002 году, правительство заявляло, что личные инвестиции Хэя и Шлейфера представляют собой "конфликт интересов", или использование служебного положения в личных целях, поскольку два этих человека составляли законы и регулирующие акты для российского правительства и одновременно с этим вкладывали деньги в определенные сферы бизнеса. Нарушение контракта Гарвардского университета, по заявлению правительства, якобы нанесло ущерб американским проектам на сумму 350 миллионов долларов, повредило экономическому развитию России и американо-российским отношениям.
Судебное дело является гражданским, обвинений в совершении уголовного преступления не последовало.
Вудлок пришел к заключению, что Гарвардский университет не знал о нарушении Хэем и Шлейфером правительственного контракта. Он заявил, что у университета не было оснований для проверки деятельности своих сотрудников, поскольку отсутствовала информация о наличии проблемы.
Тем не менее, заявил судья, Гарвард действительно не выполнил условия контракта с USAID, просто потому что его сотрудник Хэй нарушил договор о конфликте интересов, подписанный университетом.
Несмотря на двойственность результатов судебного рассмотрения, обе стороны расценили их как победу.
'Мы пока не изучили досконально решение суда, однако на данном этапе удовлетворены им', - заявил прокурор Майкл Салливан (Michael J. Sullivan), отметив, что по ряду пунктов искового заявления Вудлок принял решение в пользу правительства.
'Университет считает судебное решение соответствующим тем заявлениям, которые мы делали в суде с самого начала процесса, - сказал Пол Уэр (Paul F. Ware), адвокат, представляющий интересы Гарварда, - суд признал, что университет не виновен в мошенничестве и не знал о действиях людей, послуживших основанием для искового заявления правительства'.
Что касается невыполнения Гарвардом условий контракта, Уэр заявил, что 'это нарушение не имеет отношения к репутации учебного заведения, поскольку допущено по неведению'.
По словам Вудлока, он не мог принять решения по ряду обвинений против Шлейфера, поскольку профессор заявлял, что, являясь консультантом по проекту, он не подпадает под действие положения о конфликте интересов. Если данный вопрос не будет урегулирован во внесудебном порядке, решение по нему примет суд присяжных.
'Мы удовлетворены тем, что большая часть обвинений по этому делу, в том числе, против Андрея Шлейфера, снята, - сказал адвокат Шлейфера Эрл Немсер (Earl Nemser), - мы надеемся, что по остальным обвинениям суд примет решение в пользу моего подзащитного'.
Заявления об отдельных вложениях Шлейфера и Хэя стали предметом споров. В одном из случаев обвиняемые заявили, что не делали рассматриваемых вложений. В другом случае Шлейфер заявил, что выгодоприобретателем от рассматриваемого вложения является его супруга. Однако Вудлок установил, что они действительно делали инвестиции в российские компании.
Вчера Шлейфер, уважаемый экономист и близкий друг президента Гарвардского университета Лоренса Саммерса (Lawrence H. Summers), был вне досягаемости. Также журналисты не смогли связаться и с Хэем, работающим сейчас юристом в Лондоне. Саммерс через своего пресс-атташе от комментариев отказался.
Судья признал, что наибольшая часть вины лежит на Хэе, поскольку тот, 'по меньшей мере, с пренебрежением' относился к выполнению своих контрактных обязательств. Хэй с целью вложения средств ссужал деньгами своего отца, заявил судья. В судебном определении он написал: 'Я считаю, что эта попытка Хэя 'отмыть' деньги через отца и свою подругу оказалась безрезультатной'.
Адвокат Хэя от комментариев отказался, заявив, что у него не было времени для изучения судебного решения в 100 страниц.
По заявлению Гарвардского университета, даже будучи признанным виновным в несоблюдении условий контракта, он не обязан выплачивать штрафные убытки, поскольку университетский проект в России был успешным.
'В отношении этого проекта мы уверены, что [институт] справился с задачей и провел в России очень ценную работу по созданию и поддержке органов и структур, которые доказали свою жизнеспособность', - сказал Уэр.
