Пятница, скоро летние каникулы. На пленарном заседании бундестага выступает как раз канцлер, но у Рудольфа Биндига (Rudolf Bindig) время еще есть. Спешить из-за Герхарда Шредера/Gerhard Schroeder (СДПГ) в зал заседаний? - Он больше делать этого не будет. У Биндига, после Герты Дойблер-Гмелин (Herta Däubler-Gmelin) второго теперь по возрасту депутата от СДПГ и члена высокого собрания с 1976 года, есть более серьезные дела, чем выступать в роли зрителя. Не много таких людей, о которых можно сказать: есть депутаты, которые являются парламентариями по призванию. В них видят не исполнителей или критиков правителей, а людей, играющих свою собственную роль, хотят их замечать или нет падкие на сенсации средства массовой информации.
Берлин - лишь одно из тех нескольких мест, где Биндиг решает свои главные задачи. Помимо Берлина есть еще избирательный округ на Боденском озере, трибуна в Страсбурге и много других мест по всему миру, но, прежде всего, - это Москва. Биндиг, ему исполнилось 63 года, отвечает во фракции СДПГ за вопросы, связанные с правами человека и с гуманитарной помощью. Он одновременно - вице-президент парламентского сообщества Совета Европы (местопребывание: Страсбург), возглавляет там также немецкую парламентскую делегацию, насчитывающую 18 человек. Длинное и непонятное название? Он переводит это таким образом: Совет Европы, насчитывающий в настоящее время 45 членов, в скором времени со вступлением Монако - 46, является 'клубом демократических стран'. 'Парламентская ассамблея' это своего рода 'парламент большой Европы'.
Работа функционера - невидная и скучная? Отнюдь. В данном случае с той поры, как в 70-е годы нищета бежавших от русских в Пакистан афганцев превратила его в правозащитника, эта работа стала для международного парламентария делом жизни. Дело в том, что Биндиг сегодня контролирует вместе с одним британцем по поручению Совета Европы Россию. Если говорить точнее, - соблюдение 27 обещаний, которые Москва дала при вступлении в Совет Европы. Такие, например, что тюрьмы в будущем будут находиться в введении органов юстиции, а не милиции. 'В Москве он кто угодно, но только не заднескамеечник', - говорят его берлинские коллеги по фракции полные признательности. Биндиг бывал там уже более тридцати раз, десять раз - в Чечне, последний раз четыре недели назад - больше, чем любой другой представитель Западной Европы. Оттуда он дает по сотовому телефону интервью немецким каналам.
Он член СДПГ, придерживающийся левых позиций, предпочитающий улучшать мир где-нибудь в другом месте, а не Берлине? Во всяком случае, ему не мешает то, что его называют человеком, улучшающим мир. Во фракции, которая для него важна, он поднимал голос и по внутриполитическим вопросам, требуя от своей партии большей социальной ориентации. Но против голосовал только один раз, в конце 70-х годов, когда при Гельмуте Шмидте (Helmut Schmidt) - 'как тогда это называли!' - был принят закон о запрещении контактов. Речь шла о борьбе с террористами. Именно такое понятие использует теперь в Москве президент Владимир Путин, говоря о боевиках в Чечне.
Рудольф Биндиг говорит, что он не 'разделяет и не одобряет' политику Путина в области соблюдения прав человека. Российскому министру юстиции он говорил об этом лично не один раз, президенту один раз - в 2000 году. Немецкому канцлеру выложить все так прямо и ясно ему пока не удавалось. Однажды Герхард Шредер назначил трем левым из СДПГ, в том числе Биндигу, время, чтобы обсудить вопрос. Но именно в этот день Биндиг должен был отправиться в Москву в качестве руководителя группы международных наблюдателей. Он называет это совпадение 'курьезом'. И как раз пропустил в эту пятницу речь канцлера в бундестаге, когда Шредер объявлял в качестве главной цели 'самое тесное сотрудничество' России с ЕС.
