Санкт-Петербург, Россия. - Бой, который Николай Панченко ведет уже полтора десятка лет, закончится только тогда, когда президент России публично выскажется о проблеме ВИЧ и СПИДа.
Панченко был одним из первых людей в тогда еще Советском Союзе, у кого тест на наличие ВИЧ оказался положительным. В 1987 году, сразу после злосчастного анализа, его бросили в тюрьму. Народ был в ужасе от распространения гомосексуальных связей и перспективой заражения СПИДом, и правительство думало, что, изолировав Панченко и таких же, как он, оно сможет остановить вирус.
Бывший старший офицер милиции Калининграда, Николай Панченко был уволен со своего поста и провел в заключении четыре года, так как его болезнь считалась опасной для всего общества. Его имя и положительный результат ВИЧ-теста передавали по телевидению, а его семья и друзья также были вынуждены пройти через унизительную процедуру принудительного анализа крови.
С того времени отношение Кремля к эпидемии СПИДа сильно изменилось, говорит Панченко, но все же этого недостаточно. Например, премьер-министр Китая Вэнь Цзябао (Wen Jiabao) публично признал, что на страну обрушилась эпидемия, и под надзором телекамер лично посетил палату больных СПИДом, чтобы нация прониклась осознанием того, что это действительно так. Владимир Путин остается практически последним главой государства, который до сих пор не сделал ни одного публичного выступления на эту тему, хотя Россия входит в число стран, больше всего подверженных воздействию эпидемии.
По некоторым подсчетам, в России миллион граждан заражены ВИЧ или больны СПИДом (по официальным подсчетам, их 300 тысяч). В этом году Программой развития ООН (United Nations Development Program) проведено исследование, согласно результатам которого страна находится "на пороге катастрофы". По прогнозам специалистов ООН, в России возможен сценарий, по которому к 2045 году количество зараженных достигнет восьми процентов населения. В результате к этому времени умрет 20,7 миллиона россиян. Эпидемия нанесет ущерб в размере 14 процентов валового внутреннего продукта.
Хотя страна явно находится в тисках эпидемии смертельного заболевания, ее президент Владимир Путин лишь несколько раз вскользь упоминал об этой проблеме и никогда не делал по этому поводу никаких программных заявлений. В его майском Послании Федеральному Собранию не содержалось ни одного упоминания о ВИЧ или СПИДе, а прямое приглашение посетить проводившуюся на прошлой неделе Международную конференцию по проблеме СПИДа в Бангкоке он отклонил.
- Я считаю, что, если бы Путин выступил с обращением по этому поводу, это действительно могло бы помочь выйти из ситуации, - говорит Панченко, худощавый молодой блондин, который в возрасте 51 года все еще вполне здоров, несмотря на то, что является носителем ВИЧ, - но почему-то он предпочитает умалчивать об этой проблеме.
Это молчание отражается и в российской государственной политике. В федеральном бюджете на борьбу с ВИЧ и СПИДом выделено всего 5,3 миллиона долларов, так что на каждого зарегистрированного гражданина, зараженного смертельным вирусом, в год приходится чуть более семнадцати долларов. Причем деньгами, выделенными на борьбу со СПИДом, распоряжается не министерство здравоохранения, а агентство по защите прав потребителей.
Свет в конце туннеля все же виден. Всемирный фонд ООН выделил России 157 миллионов долларов на пять лет для борьбы с надвигающимся кризисом, но те, кто непосредственно работает в этой сфере, утверждают, что, если Кремль явно не обозначит приоритет проблемы СПИДа, деньги так и уйдут в никуда.
- В России так всегда делается: все ждут, чтобы Царь [Путин] подал знак. Если Царь скажет, что пора, мол, нам этим заняться, люди начнут работать более активно, - говорит Александр Цеханович, президент неправительственной организации Humanitarian Action, в ведении которой находится сеть информационно-профилактических клиник в Санкт-Петербурге - городе, который тяжелее всего в России поражен СПИДом.
По словам Цехановича, сейчас приходится бороться не столько с самой болезнью, сколько с неповоротливыми и ленивыми бюрократами от здравоохранения.
СПИД, говорит он, до сих пор многие считают болезнью, поражающей только наркоманов, проституток и гомосексуалистов, и всего несколько лет назад в России все так и было. Однако сейчас инфекция так же сильно распространяется среди людей нормальной сексуальной ориентации. По данным петербургских врачей, в 2002 году через половые контакты между мужчиной и женщиной распространялось всего пять процентов случаев заражения СПИДом. В прошлом году таких случаев было уже 17 процентов.
При этом многие врачи не хотят выписывать дорогие препараты с высокой активностью против ретровирусов пациентам, которых они считают наркоманами и которые, следовательно, вряд ли будут соблюдать сложный режим приема лекарства. По всей России только полторы тысячи человек принимают препарат, цена которого даже выше, чем в Канаде, хотя Россия, не входящая во Всемирную торговую организацию, могла бы при желании приобретать точные копии препарата гораздо дешевле.
Хотя отношение общества к людям, зараженным ВИЧ и больным СПИДом, не так отрицательно, как во времена, когда заразился Николай Панченко, предубеждение против зараженных в народе еще очень сильно. Врачи и работники общественных организаций Санкт-Петербурга говорят, что иногда их пациенты вынуждены скрывать свое заболевание, так как, если об этом узнают их начальники и коллеги, они потеряют работу.
Недавно в городе было отмечено несколько случаев, когда "скорая помощь" отказывалась оказывать пациентам медицинскую помощь на том основании, что у них был обнаружен ВИЧ.
- Старые табу в России до сих пор остаются таковыми. Дискриминация против людей, зараженных ВИЧ и больных СПИДом, по-прежнему наблюдается повсеместно, - говорит Винай Салдана (Vinay Saldanha), координатор канадского проекта AIDS Russia, который финансируется Канадским агентством международного развития (Canadian International Development Agency) и занимается обучением российских врачей методам борьбы со СПИДом. Салдана также винит Кремль в бездействии.
- СПИД - это не такая вещь, на которую можно не обращать внимания вечно. Рано или поздно российскому президенту придется встать лицом к лицу с этой проблемой. Единственный вопрос - будет ли это Путин.
